Сьюзен Коллинз - Грегор и код когтя

Когда Воин… умрет…

Комната вдруг поплыла и закружилась у него перед глазами, и он схватился за одну из полок, чтобы не упасть. Он чувствовал, как в горле поднимается ком, который не дает вздохнуть, как что-то тяжелое давит на грудь — там, где сердце. «Нет! Я не хочу! Я не хочу умирать!» — билась в голове единственная мысль. Его затрясло, и он попытался выгнать эту жуткую мысль из головы — но ничего не получилось.

«Я не могу. Просто не могу погибнуть. Я должен, я обязан вернуться домой».

Люкса права. Это слишком — они не должны просить его о таком. Отдать свою жизнь, свое будущее, отдать все, что у него есть, — за Подземье.

«Я просто уйду отсюда. Заберу Босоножку и маму и отправлюсь домой. И никогда, никогда не оглянусь и не вернусь обратно».

Он подумал, что и вправду может так поступить.

Но что тогда? Что будет с теми, кого он любит, — с теми, кто останется здесь? Они все умрут… так гласит пророчество. А он не может допустить, чтобы так случилось. Он этого не допустит. И это значит…

Грегор осел на пол, тяжело дыша, его трясло словно в ознобе. Он обхватил себя руками.

Надо остановить панику. Он не может позволить себе раскисать всякий раз, когда в голове возникает мысль о том, что его ждет. О своих близких, которых он никогда больше не увидит… вообще обо всем, чего никогда уже не будет в его жизни. Нельзя думать об этом — становится только хуже. Ему нужно думать о чем-то другом — о чем-то, что поможет выстоять. О чем-то, что даст ему силы.

В голове проплывали образы членов его семьи, друзей, места, которые он любил, — нет, все было не то, ничего не помогало. А потом на ум вдруг пришел каменный рыцарь, которого он видел в монастыре.

Холодный, спокойный, далекий от всего, что когда-то причиняло ему боль. Когда этот рыцарь сражался с врагом… он, может быть, пал в бою… но сейчас — сейчас он был неуязвим. Просто спал на своей мраморной постели.

Почему-то мысли об этом давно умершем рыцаре — тоже солдате — успокоили Грегора, как не могли успокоить мысли о живых. Его перестало трясти, он смог сделать глубокий вдох, и боль в груди стала меньше.

«Это я. Я должен помнить, что отныне это я, — подумал он. — Я этот рыцарь. Я сделан из камня. И ничто не может взволновать меня. Вот так вот».

Слегка успокоившись, он вспомнил, что его ждет Арес. Ему было чем заняться. Люди ждали помощи. А времени было мало.

Грегор подобрал записку и встал на ноги. Он заглянул в коробку и увидел там завернутое в бумагу печенье. Но коробка была довольно большой — слишком глубокой для того, чтобы положить туда пакетик с печеньем. Грегор приподнял печенье — и его сердце забилось чаще: два фонарика, большая упаковка батареек. И пара новых кроссовок. Отличных кроссовок.

Миссис Кормаци. Как она догадалась?! Как поняла, что именно это ему сейчас нужнее всего? Как она всегда догадывается: водонепроницаемый карманный фонарик, который она дала ему незадолго до того, как пришлось пересекать Водный путь, ботинки из грубой кожи, которые спасли его пальцы от яда плотоядного персика… Может, она на самом деле могла предсказать, какие опасности его ждут, раскладывая свои карты таро, хотя Грегор и не разрешал ей это делать? Или просто была слишком догадлива?

Грегор добавил к содержимому коробки моток скотча и пару бутылок из-под воды. Бутылки были такие, с какими обычно по Центральному парку бегают джоггеры. Они были пусты, но он может наполнить их про запас из любого источника по пути к Огненной земле.

Грегор огляделся в поисках нового рюкзака, но все, что смог найти — лишь маленький розовый рюкзачок с лямками из тонкого вельвета. Он вытряс из него косметичку, дамский кошелечек, карту Манхэттена и щетку для волос и бросил рюкзачок в свою коробку. Разумеется, это не самый подходящий вариант рюкзака для Воина — но в него должны были поместиться все его вещи, и это единственное, что имело значение. Он положил сверху пакет с печеньем.

Теперь он был готов к походу — но сначала надо было совершить тайный вояж к Источнику.

Помня о разговоре с медсестрой, он положил магнитную шахматную доску на печенье. Конечно, вряд ли он встретит ее — но он хотел быть готовым к любым неожиданностям.

Вот теперь можно идти в старый детский сад. Грегор взял коробку, вышел из музея и не торопясь двинулся по коридору.

«Не спеши, — говорил он себе мысленно, — старайся выглядеть естественно. Ты сможешь сделать это».

А потом он завернул за угол и резко остановился. Перед ним стояла Соловет. А за ней — двое стражей.