Андрэ Нортон - Мир звездного Коота

— Некоторые кооты оставались в укрытиях, совершенствуя роботов, которые теперь повиновались только им. Другие улетели на корабле, который привел Катен, и отыскивали планеты, на которых можно основать мирные колонии. С собой они брали роботов. С помощью их металлических рук они строили, защищались, делали свои новые дома безопасными.

— А хси все более и более впадали в безумие. Они выпускали в воздух яды, и один из этих ядов вышел из-под их контроля. И тогда хси начали умирать — сотнями, а потом и тысячами. И остался на Зимморре только один их город. Туда бежали их предводители, прихватив с собой продуктов на многие столетия. И они окружили город защитой, которую не может преодолеть ни коот, ни робот.

— Но нас больше интересовала та новая и возбуждающая жизнь, которую дал нам Катен. Мы улетели к звездам. На многих мирах побывали кооты — и на вашем, давно, очень давно. Наши роботы создавали все лучшие машины и все более совершенные корабли. И так как мы можем проникнуть в мысли друг друга, жадность и злоба хси нас не коснулись.

— Если хси еще живы, то только в этом городе, который они построили в свои последние дни. Мы не осмеливаемся приближаться к нему, потому что там действуют силы, которые притягивают флаеры. И вокруг города невидимая стена, которую не может преодолеть ни один коот. Впрочем, нам и незачем туда ходить. Такова история твоего города, детеныш. И не очень это хорошая история, тебе не следует углубляться в нее.

— Эти хси — они были людьми? — спросил Джим.

Если кооты могли пожимать плечами, Тиро сделал бы этот жест.

— У них были две руки, голова, тело, похожее на ваше, — равнодушно ответил он, — и, может, мозг, подобный вашему.

— Но ты не знаешь, живы ли хси? — продолжал расспрашивать Джим.

— Это уже неважно. Но прошло много времени, и не думаю, чтобы даже дети детей их детей могли жить. Уже свыше четырехсот лет наши часовые не видят никаких признаков жизни. Но город живет…

— Как?

— Роботы не умирают, — ответил Тиро. — Роботы управляют последним городом. Его защита не нарушена. И нам по-прежнему опасно к ней приближаться. В прошлом, когда мы еще не понимали этого, пропали несколько флаеров со всеми коотами на борту; их притянуло к городу, и они не смогли вырваться. Больше мы о своих родичах ничего не слышали, никого из них не видели. Теперь запрещено приближаться к городу, но мы издалека показываем детенышам это древнее зло, как предупреждение.

Тиро встал, дернул хвостом.

— Видите, детеныши, у всего, чему вас учат, есть основания. Город — место тьмы и зла. Это последнее логово хси, и даже если они все мертвы, зло по-прежнему живет там. Поняли?

Элли Мэй энергично кивнула, Джим тоже — чуть позже.

Когда большие кооты ушли, Джим вытянулся на матраце, закрыл глаза — не для сна, а чтобы подумать. Ну и историю рассказал им Тиро! Одно она объясняет — как появились первые роботы. Кооты некоторым образом заимствовали их у хси, потому что у них самих не было рук, чтобы работать. Ясно, что Тиро не очень высокого мнения о хси, а Катена считает героем, потому что он привел назад корабль и принес знания, которые дали возможность его родичам построить все, чем они сейчас обладают. Но первыми это сделали хси. Хотя мозг у них устроен по-другому! А хси — это люди!

— Кооты очень умны. — Замечание Элли Мэй нарушило последовательность его мыслей. — Представь себе: один из них научился заставлять роботов делать все, что ему нужно.

— Но ведь корабль принадлежал человеку… — заметил Джим.

— Нет, он отдал его Катену, он хотел, чтобы у коотов были корабли, — быстро поправила его Элли Мэй. — Мне не нравятся эти древние хси, с их ядом и убийствами.

— Они испугались, — медленно ответил Джим. — Мне кажется, в испуге люди делают много такого, чего не стали бы делать обычно. Если бы у них была возможность успокоиться, они бы устыдились сделанного.

— Может быть. Но некоторые их них никогда не стыдятся, — резко ответила Элли Мэй. — Я знаю таких людей. И кооты совсем не хотели ими командовать, они хотели делиться.

— А правда ли это? — В сознании Джима возникло сомнение. Элли Мэй легко воспринимает способности коотов, она считает их правильными. Но когда Тиро мыслит, обращаясь к нему, Джим никогда не видит кошку — коота, он видит другого человека. Предположим, вы не способны представить себе разумное существо другим, только коотом. И вам кажется, что он сейчас набросится на вас, не царапаясь и кусаясь, а завладеет мозгом. Джим пошевелился на своем матраце. Такая мысль хоть кого испугает! Конечно, теперь он понимает все, что направляют непосредственно ему Тиро или Мер. Но что содержится под поверхностью их посланий? Мысли коотов не должны очень отличаться от мыслей людей. Джим не видел для этого причины.