Кэтрин Ласки: Побег

Иногда Перлина видела странные, пугающие сны. Ей снилось, что у Эстреллы отрываются ноги – просто отваливаются и лежат на земле, словно мертвые сухие ветви дерева. Тогда кобыла вскидывалась и тревожно смотрела на спящую дочку.

Мать пыталась рассказать Эстрелле о большом мире, о звездах, сверкающих в ночном небе, о широких лугах и зеленых долинах… Вскоре кобылка стала сама донимать Перлину, прося еще и еще рассказывать о звездах.

– Мамита, а что такое мерцать?

Как объяснить это жеребенку, ни разу не видевшему неба?

– Мерцать – это значит вспыхивать на короткое время в темноте…

Эстрелла знала только полумрак и тени трюма. Невозможно объяснить, что такое свет, тому, кто не видел мрака; не знающий летнего дня никогда не поймет, что такое бархатная темнота летней ночи…

Впрочем, все это не мешало юной лошадке восторгаться историями о звездах, которых Перлина знала множество.

– Неужели на небе есть изображение звездной лошади, Мамита? Такой же, как мы? Правда?

– Правда, малышка. Только с небольшим отличием.

– Каким?

– У звездной лошади есть крылья.

– Мамита, ты с ума сошла?! Крылья, как у птичек, про которых ты мне рассказывала? Тех, чьи крики мы здесь слышим? – Эстрелла вскинула изящную головку, ноздри ее затрепетали.

– Да, именно такие. Но ведь это звездная лошадь. Она не настоящая.

– Если она не настоящая, то что она умеет делать? Ты говорила, что, когда мы выйдем на землю, я смогу бегать и прыгать. А звездная лошадь не может?

– Зато она очень помогает морякам и Искателю. Звездные картины помогают им находить путь в морях и океанах.

Эстрелла надолго задумалась, а потом решительно тряхнула рыжей челкой.

– А нам? Нам они могут помочь найти путь?

Вопрос удивил кобылу.

– А куда ты собираешься отправиться?

– Пока не знаю. Скажи, могут?

– Думаю, да… – Перлина говорила медленно, потому что внезапно вспомнила звезду, всегда неподвижно висевшую над раскидистой старой яблоней. – Это было на пастбищах Старого Света… так давно. Если та звезда никогда не двигается – может быть, она может служить ориентиром?

– А как ты ее нашла? Как ее узнать на небе?

– Это просто. Когда конюх наливает нам воду в ведро, он пользуется ковшом. Видела?

– Да, видела.

– На небе есть такой же звездный ковш. Эта звезда – в его ручке. Северная Звезда.

– Северная Звезда! – зачарованно повторила лошадка. – Как мое имя – Эстрелла…

Кобыла потянулась вперед и нежно лизнула дочь в лоб. Ей так хотелось чаще прикасаться к Эстрелле, трогать губами ее шелковистую шерстку. Жаль, что она могла это делать только тогда, когда конюх освобождал их с Эстреллой на время кормления. А молока все меньше, и теперь она еще реже может прикасаться к малышке…

– Я знала, что Эстрелла – твое истинное имя, с того момента, как ты родилась! – гордо сказала Перлина. – Ты ведь видела свое отражение в воде, когда тебе приносили ведро?

– Да, видела. Но, Мамита, у тебя такой звездочки нет.

– Зато у тебя есть.

– Вряд ли они теперь принесут целое ведро воды. Я могу больше не увидеть свою звездочку.

– Ты увидишь! Увидишь!

Перлина старалась говорить убедительно, чтобы дочь не услышала в ее голосе тревоги. Безветренные дни всё длились, воды становилось всё меньше. Надежда оставалась только на дождь.

Раньше конюх щедро поил их три или четыре раза в день; теперь же можно было считать удачей, если воду подливали в ведро дважды. Языки и губы лошадей пересыхали и трескались. Слыша шаги конюха, кони начинали волноваться, тянуться вперед в нетерпении и надежде. Однако кобыла знала, что вскоре они перестанут реагировать на появление людей, станут слабыми и равнодушными…

– Ма, а почему тебя зовут Перлина?

– Из-за масти. Хозяин говорил, что, когда я родилась, моя шкура была цвета темного жемчуга. Правда, моя мать утверждала, что она того же цвета, что и небо перед рассветом.

– Я не знаю, что такое небо и что такое жемчуг! – вздохнула лошадка. – Мамита, иногда я чувствую себя такой глупой!

– Ты не глупая. Ты просто еще ничего не видела, кроме этого трюма.

– А что такое жемчуг?

– Это драгоценность. Украшение, которое носят люди. – Перлина задумалась. – Впрочем, я не думаю, что моя шкура похожа на драгоценность. Скорее, она как предвкушение рассвета…

– Что такое предвкушение рассвета? Я не понимаю.

Кобыла закрыла глаза и попыталась вспомнить, как выглядела зеленая долина в самые ранние утренние часы. До чего же трудно описывать целый мир любопытному жеребенку!