Станислас-Андре Стееман - Осужденный умирает в пять

— Вы меня поражаете, папаша! Ладно еще ругаться, но убивать в вашем возрасте!.. Что произошло?.. Вы нашли клочок записки? Подслушивали под дверью, обработали Сабину, наняли частного сыщика для слежки за нами, что еще?.. Ведь мы были осторожны… Ну, как это вы узнали, что госпожа Лежанвье и ваш покорный слуга?..

Адвокат пошатнулся, прислонился к стене, чтобы не упасть.

«Госпожа Лежанвье и ваш покорный слуга»…

Внезапное признание, вырвавшееся нечаянно.

Ему показалось, что за последние десять минут он дважды потерял Диану.

— Э, папаша! — воскликнул Лазар, внезапно забеспокоившись. — Только не говорите, что я вам открываю горизонты, будто вы не знали, что мы двое?.. (Он размышлял, сдвинув брови, пожал плечами.) — Конечно же, вы знали, иначе не застрелили бы ее!

Лежанвье хотелось говорить, сказать хоть что-нибудь, лишь бы помешать тому продолжать. Но не мог, у него перехватило горло.

Лазар продолжил:

— Заметьте, я вовсс не был так уж пылок, хотя и вышел из тюрьмы… С самого начала я питаю к вам уважение, дорогой мэтр, и — хотите верьте, хотите нет, — я не такой человек, — можете справиться у кого-нибудь, — чтобы обманывать того, кого уважаю, но Диа… — госпожа Лежанвье — подстерегала меня за каждым поворотом изо дня в день все менее одетая, более обнаженная… Улавливаете?.. «Чего муж не знает, то у него не болит», — сказал я себе в утешение, когда неизбежное свершилось. «В конце концов, раз уж он на пятнадцать лет старше, должен прощать ей измены»…

Лежанвье весь покрылся потом. Сердце стучало у него в груди как молот, отдавалось в висках, затылке, даже в кончиках пальцев.

«Вот он, ад!» — тупо подумалось ему.

Узнать, что ваша убитая жена обманывала вас с убийцей, узнать из уст этого убийцы, что, без сомнения, она наставляла вам рога и раньше…

На самом деле он был уже не здесь, а мчался из Парижа в Шеврез, выжимая 100, 110, 120 км в час, в суде, добиваясь незаконного оправдания Лазара, в своем кабинете, прижимая к себе Диану, где проводил тяжелыми ладонями снизу вверх по двойному шелку ее платья и ее кожи, чувствовал губами ее губы, холодные и покорные, в их спальне смотрел, как она спит, ловил момент, когда она во сне скидывала простыню, открывая обнаженные ноги.

Вы меня еще не потеряли …

— Рассмотрим ситуацию хладнокровно, дорогой мэтр… Что вы собираетесь делать? Защищаться как виновный?

Лежанвье по-прежнему был не в состоянии отвечать, да он и не слышал, что тот говорил.

Лазар помолчал, затем стал дальше развивать свои доводы:

— Госпожа Лежанвье изменяла вам и раньше, но вы только довольно поздно узнали об этом. Ладно. Благодаря, скажем, любовной записочке, неосторожно сохраненной в сумочке или на письменном столе. Ладно. Вы застали ее здесь в растрепанном виде, осыпали упреками в измене. К несчастью, она не слушала вас, а настаивала на праве жить своей жизнью. Вас это разозлило и, от ругани перейдя к рукоприкладству, вы сцепились, как пара грузчиков. Она угрожала вам пистолетом, вон тем, что валяется на полу, и, казалось, решилась им воспользоваться… Вы схватили ее за запястье, чтобы она не натворила глупостей… К несчастью, раздался выстрел… На суде, поверьте, никаких проблем не будет: вспомнят ее и ваше доброе прошлое… Под защитой нового Лежанвье вы выйдете из этого дела под вспышки магния и с вашей фотографией на обложках всех журналов, по крайней мере, если не начнете хитрить и во всем признаетесь…

Лежанвье провел рукой по лбу:

— Признаюсь в чем?.. Я вернулся из Парижа, где провел полдня, я нахожусь в «Жнивье» всего каких-нибудь двадцать минут… Я могу это доказать…

— Но вы не можете доказать, что не прикончили за эти двадцать минут свою жену!

— Убийство произошло не только что, а час-два назад, может, даже три.

— Что вы говорите!

— Произведут вскрытие, судебный врач…

— …осторожно откажется от категорических выводов, сошлется на короткий промежуток времени. Пощупайте сами, тело еще не остыло…

Лежанвье казалось — он наяву переживает ночной кошмар:

— Но я же говорю вам, что только что вернулся, нашел ее…

Лазар в задумчивости смотрел на него:

— Заметьте, есть еще один выход… Более простой… Более целомудренный…

— Какой?

— Выстрел был произведен в tупор, достаточно наклониться, чтобы подобрать орудие убийства… Это может сойти за самоубийство, если…

— Если?

— Если госпожа Лежанвье будет держать это оружие в руке, направленной на себя. Если мы с вами найдем общий язык, я буду доказывать вашу невиновность, а вы — мою.