Ли Чайлд - Убедительный довод

— Восемь недель. Полагаю, у горничной не было доступа к зарядным устройствам для сотовых телефонов.

— Бек сказал, она из Бостона.

— Вполне возможно, — согласилась она. — Вероятно, дело передали бостонскому отделению. С географической точки зрения это имеет смысл. В этом случае становится понятно, почему мы в Вашингтоне ничего о нем не слышали.

— Он сказал, ее порекомендовали его знакомые.

Даффи снова кивнула.

— Несомненно, те, кто пошел на сделку с полицией. Мы время от времени пользуемся услугами перебежчиков. Эта братия с превеликой радостью продает друг друга. Они не знают, что такое кодекс чести.

Тут я вспомнил кое-что еще из того, что говорил Бек.

— Каким образом Тереза поддерживала связь?

— У нее было устройство электронной почты, такое же, как у тебя.

— В подошве?

Даффи молча кивнула. У меня в голове громко прозвучал голос Бека: «Я обязательно начну осматривать обувь всех, кто на меня работает, черт побери. Можешь в этом не сомневаться».

— Когда она выходила на связь последний раз?

— Тереза умолкла на второй день.

— Где она жила? — спросил я.

— В Портленде. Мы поселили ее в квартиру. Она ведь работала в конторе, а не была горничной.

— Вы были у нее дома?

Даффи кивнула.

— Никто не видел Терезу с тех пор.

— Вы проверяли ее вещи?

— Зачем?

— Нам нужно знать, какая на ней была обувь, когда ее схватили.

Даффи побледнела.

— Проклятие!

— Правильно, какая обувь осталась дома?

— Другая.

— Она догадается избавиться от устройства?

— Это ей не поможет. Ей нужно будет избавиться и от обуви. Тайник в каблуке и так будет достаточно красноречивым, правда?

— Нам нужно ее найти, — сказал я.

— Обязательно нужно, — согласилась Даффи. Она помолчала. — Сегодня Терезе очень повезло. Искали женщину, но по воле случая первой присмотрелись к горничной. Нельзя рассчитывать на то, что Терезе будет и дальше везти.

Я ничего не сказал. Очень повезло Терезе, очень не повезло горничной. Нет добра без худа. Даффи пригубила кофе. Поморщилась, словно вкус ей не понравился, и поставила чашку на стол.

— Но на чем Тереза засыпалась? — спросила она. — С чего все началось? Вот что я хочу знать. Я хочу сказать, она продержалась всего два дня. А это было за девять недель до того, как взломали компьютер.

— Какая легенда была у Терезы?

— Обычная для такой работы. Не замужем, без знакомых, без родных, без каких-либо корней. Такая же, как у тебя, только твоя соответствует действительности.

Я задумчиво кивнул. Симпатичная тридцатилетняя женщина, которой никто не хватится. Огромный соблазн для таких типов как Поли и Энджел Долл. Возможно, просто неудержимый. Бесплатная забава. А остальные из их шайки, вероятно, еще хуже. Взять, к примеру, Харли. Он не произвел на меня впечатление человека, символизирующего блага цивилизации.

— Быть может, ни на чем, — сказал я. — Быть может, Тереза просто пропала, понимаешь, как это происходит с женщинами. Женщины пропадают часто. Особенно молодые. Одинокие, без родных и близких. Такое происходит постоянно. По несколько тысяч случаев в год.

— Но ведь ты обнаружил комнату, где ее держали.

— Все эти пропавшие женщины должны куда-то попадать. Пропавшими они являются только для окружающего мира. Сами они знают, где находятся, и это знают те, кто доставил их в это место.

Даффи пристально посмотрела на меня.

— Ты полагаешь, на самом деле случилось именно это?

— Вполне возможно.

— С ней все в порядке?

— Не знаю. Надеюсь.

— Ее оставят в живых?

Я кивнул.

— На мой взгляд, никто не собирается ее убивать. Потому что никто не знает о том, что она федеральный агент. Ее считают обыкновенной женщиной. Бесплатной забавой.

— Ты сможешь найти Терезу до того, как проверят ее обувь?

— Возможно, ее обувь вообще не будут проверять, — сказал я. — Понимаешь, если Терезу видят только в одном свете, потребуется что-то из ряда вон выходящее, чтобы взглянуть на нее с другой стороны.

Даффи отвернулась. Помолчала.

— Только в одном свете, — наконец повторила она. — Почему бы не сказать прямо, что мы имеем в виду?

— Потому что мы этого не хотим.

Даффи снова умолкла. Прошла минута. Две. Затем она опять посмотрела мне в глаза, осененная новой идеей.

— А что насчет твоей обуви?

Я покачал головой.

— То же самое. Ко мне уже привыкли. Ни с того ни с сего по-другому на меня смотреть не будут.

— И все же это большой риск.