Ли Чайлд - Убедительный довод

— Об этом не может быть и речи, — повторил я.

— А может быть, похитители действовали наугад? — спросил Бек.

— Вероятность этого один к миллиону.

Он снова кивнул.

— Значит, они объявили войну. И залегли. Прячутся.

— Почему?

— Понятия не имею.

Наступила тишина. Со стороны моря не доносилось ни звука. Волны накатывались и отступали бесшумно.

— Вы попытаетесь их найти? — спросил я.

— Можешь в этом не сомневаться.

Дьюк ждал меня на кухне. Он злился. Ему не терпелось проводить меня наверх и запереть на ночь. Я ничего не имел против. Запертая снаружи дверь является очень хорошим алиби.

— Завтра в шесть тридцать, — сказал Дьюк на прощание. — Снова на работу.

Прислушавшись, я дождался, как щелкнул замок и утихли его шаги. Затем занялся ботинком. Меня уже ждало сообщение. Оно было от Даффи: «Все в порядке?» Я набрал: "Оставь машину в миле от дома. Ключ на сиденье. Подъезжай тихо, без фар ".

Я нажал «отправить». Последовала небольшая пауза. Я предположил, Даффи использовала портативный компьютер. Представил себе, как она ждет в номере мотеля, с включенным и загруженным компьютером. Сейчас у нее на экране появилось сообщение: «Внимание! Для вас почта!»

Даффи ответила: «Зачем? Когда?»

Я послал ей: «Не спрашивай. В полночь».

Последовала долгая пауза. Наконец Даффи прислала сообщение: «Хорошо».

Я послал: «Заберешь в шесть утра, тихо».

Она ответила: «Хорошо».

Я послал: «Бек знает владельцев тойоты».

Через девяносто мучительных секунд пришел ответ: "Откуда? "

Я послал: «Кавычки деловые отношения кавычки закрываются».

Даффи спросила: «Уточнения?»

Я ответил: «Никаких».

Она ответила одним простым словом: «Черт!»

Я ждал. Даффи больше ничего не присылала. Вероятно, говорила с Элиотом. Я представил себе, как они сидят, не глядя друг на друга, и быстро говорят, пытаясь найти решение. Я послал вопрос: «Сколько человек вы взяли в Хартфорде?» Даффи ответила: «Всех, то есть троих», я спросил: «Они говорят?» Она возвратила: «Молчат глухо». Я спросил: «Адвокаты?» Она возвратила мне: «Адвокатов нет».

Вести разговор подобным образом было непривычно. Однако это давало мне уйму времени подумать. Адвокаты были бы равносильны смерти. Бек легко мог связаться с адвокатами. Рано или поздно он захочет поинтересоваться, не за решеткой ли его дружки.

Я послал: «Можете их изолировать?»

Она ответила: «Да, на два или три дня».

Я попросил: «Сделайте, пожалуйста».

Последовала долгая пауза. Затем Даффи спросила: "Что думает Бек? "

Я послал: «Что они объявили войну и залегли на дно».

Она спросила: «Что ты собираешься делать?»

Я ответил: «Точно не знаю».

Она прислала: «Машину оставим. Советую удрать на ней».

Я ответил: «Может быть».

Последовала новая долгая пауза. Затем Даффи прислала: «Выключи устройство, побереги батарейку». Я мысленно улыбнулся. Даффи была очень практичной женщиной.

В течение трех часов я лежал в кровати полностью одетый, прислушиваясь к телефонному звонку. Я его так и не услышал. Около полуночи я встал, закатал восточный ковер и, опустившись на пол, приложил ухо к дубовым половицам и вслушался. Это лучший способ уловить самые слабые звуки в здании. Я услышал шум отопительной системы. Услышал завывание ветра за окном. Океан был тих. В доме царила тишина. Это было прочное каменное строение. Ни шороха, ни потрескиваний. И никаких признаков человеческой деятельности. Я решил, что Дьюк спит как убитый. Меня тревожил он один. Он один был профессионалом.

Туго зашнуровав ботинки, я снял пиджак. На мне по-прежнему были черные джинсы и рубашка, которые дала мне горничная. Подняв окно до конца, я сел на подоконник лицом к комнате. Посмотрел на пол. Вывернулся и выглянул на улицу. На небе сияла узкая долька луны. И звезды. Поднимался ветер, гнавший облака с серебристыми каемками. Воздух был холодный и соленый. Океан дышал медленно и равномерно.

Свесив ноги в ночную темноту, я сместился вбок. Затем перевернулся на живот и пошарил по стене ногами до тех пор, пока не нашел выступ в каменной стене. Я оперся на него ногами, не отпуская подоконник, и вытащил свое тело на улицу. Одной рукой опустил раму так, чтобы осталась щель дюйма два шириной. Подался в сторону и нащупал водосточную трубу, отходящую от слива под крышей. Нашел ее в футе от окна. Это была жирная кованая чугунная труба диаметром дюймов шесть. Я ухватился за нее правой рукой. Труба показалась мне прочной. Но до нее было далеко. Я не могу похвастаться ловкостью. На Олимпийских играх я мог бы выступить в борьбе, боксе или тяжелой атлетике. Но не в гимнастике.