Владимир Гурвич - Деньги дороже крови

— Серега, — пролепетал он.

— Что здесь было?

Отвечать на этот вопрос парню явно не хотелось.

— Помогите ему развязать язык, — приказал Коротеев.

Один из его охранников выступил вперед. Удар был такой силой, что парень отлетел к стене вместе со стулом.

— Не бейте! — заорал он, вместе со сгустком крови выплевывая и зуб.

— Тогда рассказывай, подонок.

— Мы приехали сюда два часа назад. Нам сказали, что надо расколоть одного фраера. Я не знаю, чего от него добивались.

Коротеев взглянул на меня, я кивнул головой. Скорей всего он не врал, зачем какую-то «шестерку» посвящать в дела тузов.

— Дальше.

— Он никак не соглашался. Тогда Галан стал кому-то звонить. А потом приказал его ликвидировать. А меня оставили, чтобы проследить, когда он отдаст концы. Вдруг он перед этим чего-нибудь скажет.

— Значит, ты из группировки Галана? — поинтересовался Коротеев.

Парень кивнул головой.

Мне же все стало ясно. Больше делать тут было нечего.

— Он больше ничего не знает, — сказал я Коротееву. — Что вы собираетесь делать со всем этим? — кивнул я поочередно на труп и на ползающего по полу парня.

— Не беспокойтесь, это наша забота. А вам тут находиться больше не стоит. Уезжайте, как будто вас тут и не было.

— Хорошо. — Мне понравилась распорядительность Коротеева. И прибыл он на место быстро. Вот только оба мы опоздали.

Я последний раз посмотрел на тело Хорунжия и вышел из комнаты.

Никогда я еще не ехал на работу в концерн с таким омерзительным настроением. Меня преследовала мысль сразу же по прибытию подать заявление об уходе. Я, конечно, с первой минуты своего здесь пребывания понимал, что имею дело далеко не с ангелами, но действительность намного оказалось хуже. Эти такие внешне культурные, воспитанные люди, столь любящие разглагольствовать о своей приверженности к цивилизованным формам ведения бизнеса, на самом деле ради достижения своих целей готовы пойти на любое преступление.

И еще одна мысль жалила меня, подобно рою разгневанных пчел: в смерти Хорунжия есть немало моей вины. Если бы в разговоре с Фрадковым я не упомянул бы его имени, он был бы сейчас жив и здоров. Конечно, симпатию этот человек вызывал мало, мне доподлинно известно об его темных делишках. Но это не повод для убийств, в противном случае отстрелу подлежало бы не такую уж и малая часть человечества. А ведь у него осталась жена, двое малолетних детей. Конечно, бедствовать они не будут, за свою чиновничью карьеру он нахапал так много, что хватит и его отдаленным потомкам. И все же совесть моя была явно поранена этим событием и не давала успокоиться.

Все эти печальные мысли и чувства не смогло даже полностью устранить столь долгожданное событие; открыв электронную почту, я обнаружил послание от Царедворцевой. Сообщение было совсем кратким, в нем указывалось место и время встречи. Она назначалась на сегодня, в одиннадцать вечера в каком-то кафе, судя по адресу расположенному на другом конце Москвы.

Почему так поздно и так далеко? думал я. Что все это означает? Чтобы никто бы не узнал о нашей встрече? Скорей всего так оно и есть.

Но думать на эту тему дальше мне было некогда, так как в кабинет заглянула Ольга. Мне показалось, что она чем-то встревожена.

— Как дела, Ольга Вячеславна? — спросил я, делая ей лицом знак, чтобы она помнила о подслушивающей аппаратуре. Я дано отыскал ее местонахождение, «жучки» были спрятаны в ножку письменного стола. Сделано это было весьма умело, тут явно по трудился профессионал. И если бы в свое время я не приобрел соответствующих навыков по их обнаружению, скорей бы так ничего бы и не заметил.

Ольга кивнула головой в знак того, что она помнит, что мы участвуем в разговоре не одни, есть еще некто невидимый, кто внимательно нас слушает.

— Я выполнила ваше вчерашнее задание, — сказала она и одновременно протянула мне записку.

Я прочитал:

«Вчера вечером на крыше найдены обрывки каната. Все проходят проверку. Меня уже вызывали. Интересовались и вами. Вас тоже будут допрашивать».

Я кивнул головой, достал сигарету, зажигалку, но прежде чем прикурить, сжег записку.

— Спасибо, Ольга Вячеславна. Вы можете быть свободны.

Не успела Ольга выйти из кабинета, как зазвонил телефон. Это был Костомаров. «Ну вот, началось» — подумал я.

— Леонид Валерьевич, не могли бы вы прямо сейчас зайти ко мне, — любезно проговорил он.

— Иду.

Я вошел в кабинет к начальнику службы безопасности. Тот встретил меня с улыбкой.