Ральф Макинерни - Реликвия Времени

Родные двинулись следом за гробом по проходу, чуть ли не с веселыми улыбками на лицах. Что ж, а почему бы и нет? После окончания мессы несколько человек помянули добрым словом умершего. Во время причастия Катерина услышала слова: «О Господи, я недостоин принять Тебя». Она не смогла бы выразиться лучше сама. Все остальные двинулись вперед, а она осталась сидеть. Кровь и плоть Христа. Первое причастие Катерина приняла в десять лет. Был ли Ллойд среди тех, кто тогда приблизился к священнику в церкви Святой Елены?

Катерина ушла, избегая родных и тех, кто толпился вокруг них. Когда она уже сидела в машине, к ней приблизился мужчина:

— Вы едете на кладбище?

Она молча смотрела на него какое-то время, затем кивнула. Мужчина прикрепил к бамперу машины значок.

Траурная процессия проехала по Индианаполису в сопровождении полицейского эскорта. Машины ехали на красный свет, а остальные водители пропускали их, уважая предполагаемую скорбь. Но пролил хоть кто-нибудь слезу? Катерина вспомнила Джудит, которая разрыдалась, когда она ей позвонила.

На протяжении многих лет она учила себя думать, когда этот вопрос вообще возникал, что смерть — это конец всему, что вся эта суета вокруг гниющей оболочки, оставшейся после окончания забега, все эти похороны, поминки, надгробия — на самом деле не более чем пережиток от варварских времен. Даже кремация казалась чересчур драматичной. Но, по крайней мере, так называемые останки развеивались, и оставшиеся в живых получали возможность жить дальше. Однако это были не убеждения, а лишь непроверенные предположения, и сейчас Катерина чувствовала, как их разбивает траурная церемония у могилы. Наконец появились слезы, искренняя скорбь, и она готова была захлопать. Ллойд заслужил хотя бы это от тех, кого он оставил сиротами — по всей видимости, сиротами обеспеченными. Катерина почувствовала, как у нее перед глазами все начинает расплываться.

Катерине предстояло провести несколько часов в гостинице до вылета обратного рейса. Она убедила себя в том, что нет ничего странного в том, как сильно ее тронули обстоятельства похорон Ллойда. Она говорила с женщиной, ответившей на звонок, надеясь поразить ее, и известие о смерти Ллойда оглушило ее, как раскат грома в голубом небе. В похоронном бюро Катерина захватила конверт; сейчас она положила в него несколько банкнот и написала свою фамилию. И адрес. После чего вылетела домой в Миннеаполис.

Мигель Арройо не произвел на Нила впечатления человека, разжигающего революцию, требующего возврата территорий, якобы давным-давно отобранных у его предков, а теперь еще и столкнувшегося с обвинением в покушении. Он ворвался в комнату с легкостью танцора, выходящего на сцену. Арройо согласился на интервью, потому что Лулу работала на «Всеобщее благоденствие», а Нила взяли просто в придачу. Обаяние Мигеля нисколько не поблекло, когда он узнал, что Лулу замужем.

— Работающая жена? — Арройо изобразил веселое удивление. Этот человек вел себя как настоящий актер. Быть может, именно таким он и был.

— С работающим мужем.

Лулу кивнула на Нила. Тот удостоился мимолетной улыбки, после чего Арройо снова полностью сосредоточил внимание на Лулу.

— Но вы оставили свою фамилию.

— В журналистике.

— А.

Легкое подергивание усиков, снова демонстрация зубов. Можно было подумать, что Лулу рассказала грязный анекдот. Нил поймал себя на том, что Мигель Арройо ему определенно не нравится. В присутствии молодого латиноамериканца он остро ощущал собственный возраст, уверенный в том, что выглядит на все свои года, а то и старше. Лулу оказалась женщиной любвеобильной, и в своей женатой жизни Нилу приходилось выкладываться по полной.

— Надеюсь, ваш адвокат дал согласие на это интервью, — сказал Нил.

— О, я сам себе адвокат.

После окончания университета Сан-Диего, самопровозглашенного университета Нотр-Дам Запада, Арройо изучал юриспруденцию в Беркли. Но даже так…

— Кретин в качестве клиента?

— Что это за шум насчет того, будто вы якобы похитили дона Ибанеса? — вмешалась Лулу.

— Глупое недоразумение.

— Его дочь заявила, что вы уехали вместе с ним.

— В качестве пассажира. Дон Ибанес отвез меня в город, где я оставил свою машину.

— А потом?

— Я вернулся сюда. И был арестован.

— А что с доном Ибанесом?

Арройо молча пожал плечами.

— Он уехал на своей машине? В каком направлении?