Чарльз Камминг - Холоднее войны

Но то, что команда потеряла Абакуса во второй раз, не имело никакого значения. Том, чувствуя, как расстроились сотрудники, утешил их, как мог – и Джеза, и Тео, и Кэрол, и бесполезную Нину. Он сказал, что им пришлось иметь дело с офицером ЦРУ очень высокой квалификации, и ничего постыдного в том, что они его упустили, нет. Все это не имело значения, потому что «блэкберри» исправно подавал сигнал, микрофон работал, и они проследили Клекнера вплоть до маленькой скромной гостинички, расположенной в таунхаусе в Снэрсбруке. Минасян ждал его в лаунже.

– Где владелец? – спросил Клекнер, измотанный более чем четырехчасовым уходом от хвоста, но явно довольный, что Минасян тоже эффективно сбросил наружку и они все же встретились.

– Мы владельцы, – объявил русский, и они обнялись, словно братья после долгой разлуки.

Клекнер снял свою спортивную куртку у двери. Батарейку он оставил во внутреннем кармане, повесил куртку на вешалку в холле, а телефон взял с собой.

Разговор между ними тут же переносился на бумагу. Было подсчитано, что устройство Рэйчел успешно передало не меньше восьмидесяти процентов диалога.

« Клекнер (К): Где владелец?

Минасян (М): Мы (с выделением) владельцы.

(Приглушенный звук.)

М: Хорошо выглядишь, Райан.

К: Могу только сказать то же самое.

М: Ну как, развлекаешься в Лондоне? С девушками встречаешься?

К: Только с одной. Ну, может, с двумя.

М: (Смех.) Так скромно!»

Поначалу разговор всегда шел на общие темы. Клекнер к этому привык. Они притворялись хорошими приятелями, притворялись, что все прекрасно, но сердце каждого из них билось со скоростью девяносто ударов в минуту, и оба знали, что чем скорее они покончат со всем этим светским дерьмом и стряхнут с себя вечный страх быть пойманными, тем быстрее перейдут к своей так называемой настоящей жизни.

« М: Продукт просто великолепен. Я правильно произношу это слово?

К: Думаю, да. Конечно. Вы произносите его так, что я понимаю, а это означает правильно. Конечно, правильно. «Великолепен».

И всегда лесть, обязательно. Просто театральное искусство. Клекнер знал правила. Господи, да он использовал этот трюк со своими собственными агентами! «Ты самый лучший. Мы бы не смогли этого сделать, если бы не ты. Ты нам очень, очень помогаешь, не сомневайся. Когда-нибудь все это закончится».

Затем переход к делу. Доволен ли он тайниками? Не хочет ли переместиться с Бююкада? Как там, в Стамбуле? Не жарко, не напряженно? Нет ли у Лэнгли подозрений, что завелся крот? С Минасяном было всегда одно и то же.

На все его вопросы Клекнер давал успокаивающие ответы. Да, с тайниками полный порядок. Сигналы работают прекрасно, ни малейших сбоев. Обстановка в Стамбуле спокойная, никаких подозрений насчет крота. Минасян захотел узнать подробности о новом источнике в мэрии. Что ж, справедливо. Клекнер рассказал ему то немногое, что знал. А как там груз оружия ЦРУ, который скоро должен пересечь границу в Джераблусе? «Ну что же, если хотите, можете их остановить и оказать Асаду услугу; я же именно за этим вам о нем и сообщил».

Но сам Клекнер хотел поговорить о Поле Уоллингере. Вот почему он рискнул появиться в Rembrandt Hotel, вот для чего он мотался по Harrods. Все, что он хотел знать, – зачем убрали Шандор. Ему нужен был ответ на этот вопрос. Нет – он требовал ответа на этот вопрос. И если он получит неправильный ответ, неправильное объяснение, то хрен с вами и хрен со Службой внешней разведки. Наше маленькое соглашение отменяется.

« М: Как тебе известно, причина, по которой мы взяли в игру Сесилию и свели ее с крупным сотрудником МИ-6, – это отвлечь внимание от твоей собственной деятельности.

К: Мне это известно. Разумеется, мне это известно.

М: Если бы возникли неприятности, если бы кто-то заинтересовался провалами операций по Хичкоку, Эйнштейну и остальным, МИ-6 и ЦРУ (так!) узнали бы об отношениях между мистером Уоллингером и Сесилией и еще много месяцев, а то и много лет подозревали бы, что источник утечек – именно он.

К: Ну да. Конечно. Так зачем было ее убивать?

М: (Неразборчиво.)

К: (Неразборчиво.) …чтобы я в это поверил?

М: Райан, мы расследуем это дело. Используем все возможные источники.

К: Что за чушь!

М: (Неразборчиво.)

К: О’кей, так если… (Неразборчиво.)

М: Крушение самолета – это тоже была просто случайность.

К: Случайность или несчастный случай?