Михаил Зайцев - Час ворона

— Проходите, Стас, — предложил Николай Каренович Касторский по кличке Буба.

Прохожу, оказываюсь в просторном холле рядом с вешалкой и Николаем Кареновичем. За спиной закрывается тяжелая сейфовая дверь. Шкафообразный бандит остался на лестничной площадке.

— Привет, — пожимаю волосатую руку Бубы.

Николай Каренович выглядит неважно. Три последние волосины прилипли к потной лысине, под глазами темные мешки, ярко-красная рубаха расстегнута, обнажая поросшую шерстью грудь. Я привык видеть Бубу щеголеватым, молодящимся старичком с серьгой в ухе. Серьга на месте, остальное поблекло и увяло.

— Устал, — говорит Буба, будто читает мои мысли. — Заказчик торопит. Выдаю по часу в день готового материала. В две смены трудимся. Самое сложное — заказчик требует обязательное присутствие сюжетной линии. Когда есть сюжетная коллизия, фильм считается эротическим. Нет сюжета, то же самое считается порнографией.

— Слышал о ваших сложностях, — вежливо поддержал я непринужденную беседу.

— От кого? — насторожился Касторский.

— Не помню. Кто-то в тусовке трепался... — Я отмахнулся небрежно. — Значит, здесь снимаете?

— Вон там, в большой комнате и снимаем. С двенадцати ночи до двенадцати дня. Шесть часов сна вон там, в маленькой комнате. Монтируем отснятый материал в соседней квартире, там есть аппаратура. Сдаем мастер-кассету заказчику и снова снимаем новый фильм.

— На фига такая гонка?

— Заказчик говорит — в конце августа случится что-то с долларом, надо спешить, пока доллар стабилен.

— Вам-то лично хорошо платят?

— Не жалуюсь.

— Можно посмотреть на съемочную площадку?

— Да ради бога! Там сейчас Гена свет устанавливает для следующей сцены. Короткий перерыв в съемочном процессе. Актеры отдыхают.

Я пересек пустой холл, заглянул в приоткрытую дверь «большой» комнаты.

И правда, большая комната. Двадцать пять квадратных метров, как минимум. Шапочно знакомый кинооператор, Геннадий Иванович, ровесник Бубы, пережиток советского кино, возится с видеокамерой на треноге. Ярко горят прожектора. Тихо мурлычет магнитофон. Снимают, конечно же, сразу набело, никаких перезаписей, о чем говорит обитая войлоком дверь. Дверь закрывают, создавая звукоизоляцию, врубают музыку, и понеслась!

Меня заметил Геннадий Иванович, приветствуя, махнул рукой. Я ответил кивком головы и улыбкой. Геннадий Иванович провел ребром ладони по шее, мол, времени в обрез, разговаривать некогда, и припал глазом к окуляру видеокамеры.

Объектив видеокамеры направлен на выдающихся масштабов диван-сексодром. Я ожидал увидеть на диване актеров-детей, но вместо «юных участников» поперек сексодрома разлеглась жирная тетка лет сорока пяти. Вся одежда тетки — черный кожаный пояс с блестящими заклепками. Рядом с диваном сидит мраморной масти дог размером с теленка. У окна курит голый мужик, одаренный природой длиннющим фаллосом, похожим на хобот новорожденного слоненка. Ни голая тетка, ни мужик с членом-хоботом внимания на меня не обращают. И только дог навострил уши, втянул носом воздух и уставился плотоядным взглядом на мою седую голову.

Увидев достаточно, я прикрыл дверь, повернулся к Бубе, неловко топтавшемуся посреди холла-прихожей.

— Николай Каренович, а я думал, вы детишек снимаете.

— Спрос на киндерпорно упал. Сейчас лучше всего раскупается мазо.

— Мазохизм?

— Он. Садомазохизм и зоомазо.

— Зоомазо? А это что за зверь?

— Мазохизм с животными. Видели дога? По сюжету ленты, находящейся сегодня в работе, муж уезжает в командировку, и жена развлекается с собакой. Муж возвращается, ревнует к жене пса, но все заканчивается прекрасно. Муж, жена и собака кувыркаются втроем, царапаются, кусаются...

— Неужели актеры не боятся кусать собаку? — пошутил я, но Буба не понял юмора.

— В роли главной героини бывшая дрессировщица, актриса, уволенная из цирка за злоупотребление алкоголем. Собака ее. Умнейший пес, все понимает, работает строго по сценарию.

— Сильный сценарий. Кто придумал?

— Я... — не без гордости признался режиссер Касторский.

— А вот вам, Николай Каренович, еще сюжетец из жизни людей и животных: бык-производитель влюбляется в одну конкретную телку... Нет! Не так! Бык-производитель влюбляется в доярку. А она в него. Муж-зоотехник ревнует жену-доярку, пытается убить быка, а бык кроет зоотехника и трахает его до смерти. Фильм можно назвать «Мать Минотавра».

— Вы все шутите, Стас... — натянуто улыбнулся Николай Каренович. — Зачем вы пришли? Предложить сценарий?