Питер Бенчли - Белая акула

Самая же низкая цена на новую, хорошую клетку составляла около двадцати тысяч долларов.

Привезенная доктором Мейси клетка выглядела совершенно новой и действительно очень хорошей.

– Она прекрасна, – восхитился Чейс, начиная спускаться к бухте. – Но как вы...

– Это часть моего бракоразводного контракта, – ответила Аманда. – Мой бывший муж построил ее три года тому назад. Он намеревался стать истинным мачо – фотографировать акул, но обнаружил серьезную конкуренцию и переключился на каланов. – Она помолчала, потом добавила с сухой улыбкой: – Там у него тоже не заладилось, и он решил сосредоточиться на шлюхах. Ему досталась «тойота», мне – акулья клетка. Я решила, она вам пригодится.

– Конечно, пригодится. Я надеюсь...

– Я знаю, читала ваши работы по динамике укуса и по исследованию иммунитета к артриту. С этой клеткой вы, наверное, сможете провести результативные эксперименты с гнатодинамометром.

– Вы это выговорили? – рассмеялся Чейс.

Гнатодинамометр являл собой труднопроизносимое слово для обозначения простого понятия – метода измерения давления укуса, развиваемого акульими челюстями.

– Я еще не видел никого, кто мог бы произнести это слово.

– Ерунда, – сказала Аманда. – Только не спрашивайте меня, как оно пишется.

Когда они подошли к клетке, Чейс, просунув руку меж алюминиевых брусьев, ощупал сварные швы и мелкие детали.

– Само совершенство, – заявил он, улыбаясь. – Не могу дождаться погружения.

– А почему нужно дожидаться? Чем плохо сегодня?

– Сегодня? – Чейс автоматически посмотрел на часы.

– До заката еще семь или восемь часов, – заметила Аманда. – Как далеко от берега нужно отойти, чтобы увидеть акул?

– Не очень, во всяком случае – синих. Час, может быть, меньше.

– Чем скорее я окуну в воду морских львов, тем лучше, – сказала Аманда. – Они могут плавать с синими акулами, им это даже нравится. Они любят их дразнить. У вас есть приманка, чтобы собрать акул?

– Угу. – Тут Чейс вспомнил: – Но у меня нет воздуха. Компрессор...

– С ним все в порядке, – сообщила Аманда. – Я спрашивала у Длинного. Он сейчас наполняет баллоны. Честно, его весьма возбудила мысль о такой прогулке.

Доктор Мейси произвела на Чейса глубокое впечатление. Даже более чем глубокое. Он был потрясен. Ошеломлен. Он смотрел на нее, и она улыбалась в ответ, не торжествующе или снисходительно, а доверительно.

– Думаю, мне действительно нужно получить степень, – произнес Саймон, покачав головой.

– Что? Почему?

– Вы были правы с самого начала, – усмехнулся он. – Мадам, вы действительно важная персона. Вы – нечто!

Институтская лодка глубоко сидела в воде, потому что была до отказа заправлена топливом и свежей водой и нагружена по самый фальшборт научным, фотографическим и подводным оборудованием. Вдобавок к двухсотфунтовой клетке, которую Чейс и Длинный подняли и поместили на юте с помощью талей, свисавших с фишбалки на правом борту, здесь находились: четыре видеокамеры; видеомагнитофон; восемь баллонов для акваланга; пятьдесят фунтов кефали для морских львов; три десятигаллоновые банки с приманкой – рублеными макрелью и тунцом, чтобы создать пахучую пленку, уносимую на гребне волн и собирающую акул за мили вокруг; две двадцатифунтовые коробки мороженой рыбы для наживки, оттаивающей теперь на солнце; три комплекта аквалангов с гидрокостюмами, масками и ластами; и наконец холодильный ящик, набитый сандвичами, приготовленными госпожой Бикслер, и содовой.

Аманда провела морских львов по тропинке к доку, и они, нетерпеливо переваливаясь с боку на бок, поднялись на борт. Теперь животные сгрудились на юте, качая головами с дрожащими от возбуждения усами. Аманда гладила их и о чем-то с ними ворковала. Макс опустился рядом с ней на колени.

– Они довольны? – спросил он.

– О, будь уверен, – ответила Аманда. – Они знают, что лодка означает работу, и ждут не дождутся. Они любят работать, а иначе быстро начинают скучать.

Макс протянул руку, и один из львов наклонил к нему голову, чтобы почесали за ушами.

– Это кто?

– Харпо.

– Мне кажется, я ей нравлюсь.

– Я знаю, что ты ей нравишься, – улыбнулась Аманда. На ходовом мостике Чейс включил реверс. Длинный стоял на носовом выступе и багром направлял лодку, чтобы она не скребла о скалы. Когда лодка вышла из бухты и Чейс развернул ее в открытое море, Длинный прошел назад и спустился в каюту.

Спустя минуту он вернулся и сообщил Аманде: