Питер Бенчли - Белая акула

Чейс, однако, решил, что крошечный остров Оспри – идеальное место для океанографических исследований. Используя выручку от продажи родительского дома и рыболовецкой лодки, он выложил за остров наличные, оплатив балансовую стоимость, и основал там Институт моря.

Трудностей с поиском проектов, достойных разработки, не возникало: сокращение рыбных запасов, исчезновение морских видов флоры и фауны, загрязнение – все требовало внимания. Другие группы и институты, конечно, выполняли схожие работы, и Чейс пытался своими исследованиями дополнить их, но при этом всегда выделял, сколько мог, время и деньги на собственную тему – на акул.

И теперь, в тридцать четыре года, став директором института, Чейс, как ни противно в этом сознаваться, фактически обладал членской карточкой правящего класса. Он набирал солидную репутацию в научном сообществе благодаря своим трудам по акулам; его статьи об их иммунной системе принимали ведущие журналы – статьи оценивались как интересные, хотя и немного эксцентричные. А самого Чейса считали ученым, заслуживающим внимания, – идущим вверх.

Тем не менее, он знал, если его поймают при взрыве кита, он будет немедленно дискредитирован, а также оштрафован и, возможно, предстанет перед судом.

Саймон нашел компромисс. По факсимильной связи он направил сообщения в Агентство по охране окружающей среды в Вашингтоне и Департамент по охране окружающей среды в Хартфорде, испрашивая срочного разрешения не на уничтожение кита, а на его перемещение для того, чтобы обезопасить общественный пляж. Он не имел представления о том, в какую сторону движется туша, но знал, что угроза прозвучит убедительно: ни одна из властей – федеральная, штата или местная – не захочет нести расходы (в размере, возможно, до ста тысяч долларов) по эвакуации с пляжа пятидесяти тонн гниющего китового мяса. Чейс указал неверные координаты местоположения кита, сообщив данные по той точке, куда предполагал его отбуксировать. Если бы разрешения ему не дали, он мог заявить, что не трогал тушу, а если бы дали – оттащить ее дальше, в открытый океан, где едва ли до нее доберется какой-нибудь рыболов-спортсмен.

Чейс не стал дожидаться ответов. Они с Длинным погрузили в институтскую лодку крюки-кошки, бухту каната и отправились искать кита. Нашли сразу и около полуночи, в свете луны, вонзили кошки в гниющее мясо и начали буксировать тушу в Атлантику, за остров Блок. Их преследовал мерзкий смрад разложения и ужасные хрюкающие звуки, которые издавали акулы, выпрыгивающие из воды, чтобы вырвать кусок жирной плоти.

Это был молодой горбач, и с первым светом зари они увидели, что его убило. Словно саван, вокруг головы кита плыли рыбачьи сети. Он напоролся на огромную промысловую сеть, еще сильнее запутался, когда метался в попытках вырваться, и наконец задушил себя.

Белая акула появилась вскоре после восхода, большая зрелая самка, вероятно – пятнадцати или двадцати лет, в лучшем для размножения возрасте. Беременная, как выяснил Чейс, когда акула перевернулась на спину, глубоко погружая тяжелую голову в розовое мясо китового бока и показывая вздутый живот и половую щель.

Никто точно не знает, как долго живут большие белые или когда начинают давать потомство, но существующая теория предполагает, что максимальный их век – от восьмидесяти до ста лет, а половая зрелость наступает примерно в десять лет, после чего самки рожают одного-двух детенышей раз в два года.

Убить ее, повесить голову на стенку и продать зубы – означало бы не просто убить одну большую белую акулу.

Это означало уничтожить, может быть, до двадцати поколений акул.

Крючок с передатчиком они вонзили быстро и легко. Акула не почувствовала укола и не перестала есть. Несколько минут они наблюдали ее, и Чейс делал снимки. Потом, когда они собрались домой, Длинный включил радио и услышал, как рыбаки по найму всюду болтают о ките. Рыболов-профессионал, очевидно, зашел в бар и, чувствуя долг исполненным, так как сначала позвонил в институт, не смог устоять перед искушением похвастаться перед приятелями и рассказал им про кита.

«Куда он делся? – будут гадать рыбаки. – Кто его забрал? Чертово правительство? Эти шизанутые из института? На восток. Его наверняка утащили на восток от Блока».

Рыбаки неизбежно придут. Придут, чтобы прикончить беременную акулу.

Чейс и Длинный не дискутировали. Они извлекли из лодки брикет пластиковой взрывчатки, сохранившейся от строительства институтских доков, и аккуратно разместили заряды в наиболее удаленных от питающейся акулы частях кита. Они взорвали заряды один за другим, развалив китовую тушу на куски, которые немедленно стали расплываться в стороны и тонуть. Цель для рыбачьих радаров исчезла; теперь они никогда не смогут найти останки кита – не найдут и акулу.