Владимир Митюк - Синдром Рыжей. Роман из цикла «Пространство холода»

И жизнь моя потекла до определенного момента также спокойно и размеренно – всё та же работа, семья.

Так и не начавшиеся отношения с Рыжей сами собой сошли на нет, тому было множество причин. Ведь желание и страсть ещё не есть любовь. Но добрые отношения сохранились, ведь разрывать-то было нечего. Так тоже бывает, я понял позже.

А та случайная встреча изменила всё. Вспышка. На неконтролируемом сознанием уровне. Но – советская эпоха, семья, дети. Ограничения во всём.

***

Через месяц, когда, казалось, ноябрь разрушает все чувства и подавляет эмоции, я дрожащей рукой набрал номер телефона. Услышал голос и пропал.

Да, мы подогнали время. Безуспешно старались не дать ему увлечь нас обоих в безнадежный круговорот.

Сопротивляться любви бесполезно.

…. не менее бредовое, что происходит не только рядом, но и самим собой, затягивает, мешает задеревенеть и одновременно лишает понимания. Сужает возможности, но не желания. И начинаешь осознавать, что возможности эти убывают плавно – сначала незаметно, а потом – как день в октябре. И ты бессилен. Ибо судьба твоя зависит от несметного числа обстоятельств, и не предопределена, а в какой-то момент повернута в ту сторону, о какой ты сам ранее и не предполагал. Да думать про то не хочется, а говорить – тем более. Вот Мария Ивановна рассказала, и ей стало легче. Но проблема не ушла, а ещё более обострилась. Впрочем, все мы неизбежно попадаем под общий каток, волну, ветер, которые направляют жизнь в сторону общепринятой тенденции, однако. Возможно, это и к лучшему, если везде постараться найти положительные стороны, от которых и течет ток к отрицательному полюсу.

Итак, однажды нашему начальству пришло в голову, что весьма сомнительно, скорее всего, ещё выше намекнули, что, мол, надо, и всё. Якобы в фирме должны обязательно быть сотрудники, обладающие специальными сертификатами, а то получается непорядок, и за что фирма должна выложить опять-таки не маленькую сумму, чтобы было по-честному. В соответствии с данным указанием, равносильным с обязательным направлением на овощебазу в советское время, фирма объявила, что все сотрудники, желающие продолжать свою неплохо оплачиваемую деятельность, должны обзавестись этими сертификатами. То есть, повысить свою квалификацию, а не то будут последствия.

До сих пор удивляюсь, что у нас самому разному начальству совершенно случайно одновременно приходят в голову одни и те же мысли, – так называемая «логика жизни требует», и началась очередная кампания борьбы за повышение и улучшение. Хотя формально никто не заставляет, а только рекомендует. Соответственно, масса подобных курсов быстренько была организована по всему городу и определённый слой трудящихся начал туда стекаться на предмет их прослушивания и получения надлежащего документа. Хорошо ещё, что три раза в неделю – месяц потерпеть можно. Прошу прощения за столь нелепый и канцелярский стиль и слог, но об этом можно либо так, либо с широким использованием идиоматических выражений, к чему я морально не готов.

Примерно так рассуждал я, покорно, но не без интереса, направляясь на оные курсы, и вооружившись набором блокнотов и авторучек. Под ногами противно хлюпал внезапный апрельский снег, но это не раздражало, ведь на занятиях не буду страдать от весеннего одиночества. Сяду где-нибудь в уголке и попробую вздремнуть.

Вот, нашёл дом. Грязно-жёлтое поздне-сталинской постройки здание, уже почти без обрушившихся архитектурных излишеств, с лестницей у обшарпанного подъезда с неокрашенным козырьком со вновь появившимися сосульками.

У входа толпились мужики, поспешно докуривая и бросая окурки в урну, промахивались и те летели прямо на грязный снег. Внутри также было накурено, а за столом, возле стеклянной двери, где наспех была приляпана аккуратная табличка «Преподавательская», сидел смурной мужичок в тёмном костюме и при галстуке, и регистрировал вновь прибывших, ловко стуча по клавишам, не забывая выдать анкеты под роспись. Я взял свою, расписался в получении анкеты, которую надо было заполнить и сдать в перерыве, и пошёл в так называемый учебный класс, над которым ещё с дореволюционных времен висел выцветший транспарант «Красный уголок».

Мазанные зелёной краской и увешанные пыльными плакатами ДОСААФа и ОСВОДа стены вряд ли могли доставить эстетическое наслаждение, как и порыжевшие от времен шторы, но мне было всё равно. Повесив куртку на импровизированную вешалку, которую изображала утыканная гвоздями доска, сел за первый попавшийся стол с двойной деревянной скамейкой, вытащил блокнот и углубился в схваченную возле метро газету.