Аня имела обыкновение во время прогулок снимать городские виды на телефон. Конечно, так делают многие, но она любила снимать что-нибудь не совсем обычное, не привлекавшее внимания большинства, но чем-то очаровавшее ее – старую подворотню, стену, увитую плющем, решетку ограды. В Бамберге она не изменила своей привычке. Эти снимки она отправляла Максу. Обычно он, просмотрев эти фото, присылал краткие, нередко ироничные, замечания. Но позавчера от него, вместо традиционного комментария, уснащенного прибаутками, пришел совершенно неожиданный пост, исполненный изумления.
На снимке, который вызвал такую необычайную реакцию, был запечатлен маскарон 4 4 Маскарон – декоративная деталь фасада в виде человеческого лица или маски.
, разместившийся над одним из окон живописного старинного дома в Верхнем городе. На фасаде того дома их было три: все на первом этаже. Лица, изображенные на них – одно мужское и два женских – были на редкость выразительными, и что особенно очаровало Аню, все они были разными. И она сфотографировала их. Тот маскарон, что изумил Макса, изображал одно из женских лиц.
«Не понял, – удивленно писал Макс. – С каких это пор ты стала позировать скульпторам? И когда ты успела?! Анюша, что это значит? Ведь это же твое лицо!»
В первый момент она не поняла, о чем речь. Однако, взглянув на фото еще раз, она была поражена. Скульптор запечатлел лицо привлекательной молодой женщины с удивительным мастерством: оно выглядело, как живое. И в его чертах просматривалось явное сходство с лицом самой Ани. Нет, это не было ее лицо, но все-таки их черты были на редкость схожи, и Макс, посмотревший на снимок «незамыленным» глазом, это сразу заметил.
Ошеломленную, ее захватил вихрь всевозможных догадок и предположений. Сердце забилось учащенно, и она ясно ощутила ауру тайны. Что это могло значить? Как это нужно было понимать? Она решила, как только удастся выкроить на это время, обязательно разузнать о доме все, что возможно. Но одно уже можно было сказать с уверенностью: это необычное открытие утвердило ее в решимости продолжать поиски.
Еще раз окинув взглядом город, медленно растворявшийся в наступающих сумерках, Аня направилась в отель.
Она шла по узкой улочке, обдумывая планы на завтрашний день: главное, нужно зайти в архив, встретиться с фрау Вайгель и узнать, что слышно насчет допуска. Естественным было бы, конечно, просто позвонить ей по телефону, но Ане казалось, что это неучтиво, и что это может повредить установившемуся между ними контакту. Может быть, допуск будет получен скоро, и завтра или послезавтра она уже сможет начать работать с судебными отчетами инквизиции? Хотя в это ей мало верилось: слишком уж медленно все делается в Германии, а в Баварии тем более. «Ну, ничего, – думала она, – подождем, зато»…
Неожиданно подал голос Анин телефон: кто-то звонил ей. Она резко остановилась и выхватила аппарат из сумочки. И в этот момент прямо у нее под носом – в каких-нибудь тридцати сантиметрах перед ней – на брустчатку с глухим звуком шмякнулся наполненный чем-то тяжелым большой полиэтиленовый пакет. От удара о камни он расплющился, и стало видно, что он плотно набит песком.
Аня остолбенела, сердце нырнуло куда-то в район живота. Во рту пересохло.
Телефон продолжал звонить. Она вдруг поняла, что этот телефонный звонок спас ей жизнь: услышав его, она резко остановилась. Если бы не это, она сделала бы очередной шаг вперед, и пакет упал бы точно ей на голову. «Боже, я была на волосок от смерти», – подумала она, – «а мой спаситель»…
– Макс! – закричала она в аппарат, – Макс! Максичек! Мой хороший.
– Алло! Анюша! Что случилось?!
– Макс! Я…
Аня почувствовала, что ей трудно говорить: язык не слушался ее.
За считанные секунды произошло очень много, и в голове завертелся вихрь сумбурных мыслей: «Как и откуда упал пакет? Могло это быть случайным или это было преднамеренно? Ведь еще чуть-чуть, и он бы меня убил! Кому это может быть нужно и зачем»? Ответов на эти вопросы не было, и потому Аня испытала совершеннейшую растерянность, так что какое-то время не могла ничего сказать. Но все-таки ей удалось волевым усилием взять себя в руки и ответить Максу – пусть и не вполне спокойно, но членораздельно и внятно.
– Макс, – произнесла она, – я в порядке. Не волнуйся.
– Слава Богу, – ответил он с облегчением, – Что там у тебя происходит? Ты где?
Читать дальше