Олли Ver - Санаторий «Сказка»

И очень вовремя, потому как в этот самый момент, Вадик, рассмотрев белую таблетку неизвестного происхождения, потянул её в рот.

– Стой, – успела крикнуть я.

Вадик поднял на меня пьяный взор, полный удивления, мол «Марина, что случилось? Чем тебя напугала неизвестная фигня, которую я собираюсь сожрать без тени сомнения?

Идиот, мать его!

Но тут вмешался Максим:

– Марина Владимировна, – заговорил он со спокойствием, свойственным взрослым, размеренным людям. – Это совершенно безвредно. Наоборот, в определенном смысле даже полезно. Если не переусердствовать, разумеется.

Тут он демонстративно подошел к низкорослому, взял у него пакетик и, ловко выудив одну из таблеток, не раздумывая кинул себе в рот, как конфету. А потом он быстро и еле заметно подмигнул мне. Этот бездомный щенок подмигнул мне! Как уличной девке! Как равной! Маты, гнев и истерика безмолвно вспыхнули во мне, да так ярко, что не нужно было иметь семи пядей во лбу, чтобы увидеть их. Дворняжка дураком не был. Он восхищенно наблюдал за мной, наслаждаясь злостью, которая в одно мгновение переполнила меня, нажала на педаль газа и погнала меня, совершенно не разбирая дороги.

Тут Настя крепко стиснула мою руку. Я посмотрела на неё, и лишь её испуганные глаза да бледные щеки заставили меня запихать уязвленное эго подальше да поглубже. Мелкий сучонок, помойный крысёныш, дать бы тебе прямо по нахальной роже наотмашь, чтобы встали на место мозги!

Тут Вадик, оставшийся без присмотра взрослых, открыл рот и кинул туда таблетку. И пока я здесь распалялась от одного ловкого движения дворняги, Херувимчик, предоставленный самому себе, взял одну таблетку и предложил Светке. Та, недолго думая, запихала её в рот.

Два идиота! Два пьяных придурка, которым нянька нужна, а не стриптизеры!

Я расслабленно выдохнула. Чем бы эта гадость ни была, теперь уже бесполезно трепыхаться.

К моему удивлению, низкорослый и здоровый детина, стоящие по обе стороны от Вадика, а также молчун, быстро проделали то же самое. И это стало для Вадика и Светки отправной точкой – моментом, когда между ними двумя и пятеркой сомнительных личностей зародилось самое настоящее доверие. И основой этого доверия стал первобытный закон, прекрасно работающий для животных, находящихся гораздо ниже с точки зрения эволюции – если я ем то же, что и ты – я доверяю тебе. Как же все просто. Никаких тебе сложных психологических выкрутасов и заумных техник невербального давления. Сожрал что-то из того же таза – вот мы и лучшие друзья. За это я не люблю пьяных людей.

Тут Максим, судя по всему, прекрасно ориентирующийся в таких тонких материях, подхватил общий настрой и восторженно заявил:

– Друзья мои, полетели на карусели.

Херувимчик, Низкий, Рослый и Вадик, в один голос заорали что-то невразумительное, одобряя подобный план. Светка, ведомая Вадиком с одной стороны и Херувимчиком с другой, радостно завопила что-то нечленораздельное, потому как говорить-то могла с трудом. А потом и вся эта придурковатая компашка разразилась звериным улюлюканьем и радостными воплями, поддерживаемая Максимом.

Я смотрела на это и не могла поверить своим глазам – взрослых и опытных обвели вокруг пальца несовершеннолетние подростки, как малых детей, и лишь благодаря тому, что оба они были невменяемо пьяны.

Тут парень, что не смел оторвать взгляда от пола, повернулся к Насте и безо всякого смущения подняв не нее карие глаза, сказал:

– Ты свободна. Дальше мы сами.

От его голоса мне стало не по себе. Уж больно равнодушный он был для несовершеннолетнего. Слишком взрослый.

Настя посмотрела на меня так, словно ничего сделать с этим она не могла. Я повернулась к нему и он, словно обожженный моим взглядом, снова уперся глазами в пол.

– А если я хочу, чтобы она пошла с нами?

– Нельзя, – тихо ответил он. – Либо вы остаетесь с ней, либо идете с нами.

Я повернулась к Максиму, который, как оказалось, все это время слушал наш разговор. В немом вопросе я вскинула брови, а он так же бессловесно пожал плечами и кивнул, глядя на меня с пониманием и сочувствием.

Я перевела взгляд на двух пьяных придурков, стараниями которых мы оказались в столь странном и неуютном положении, и увидела удивительную вещь – они трезвели буквально на глазах. Взгляды, до сего момента мутные и непонимающие, стали проясняться и обретать некую осмысленность, еще не окончательную, конечно, но судя по тому, как быстро действовали эти чудо таблетки, довольно скоро должны снова быть в седле. Дворняжка своими серыми глазами проследил мой взгляд и понял ход моих мыслей – эти двое – не малые дети и смогут позаботиться о себе самостоятельно, как только их отпустит достаточно, чтобы они перестали путать свои лица с собственными жопами. Уж не знаю, что было в этих таблетках, но Вадик уже совершенно четко и членораздельно разговаривал с низкорослым, а Светка, рафинированная до мозга костей баба (в самом отвратительном смысле этого слова), узрев перед собой красивого еврейчика, заулыбалась, словно ей не тридцать, а шестнадцать. Ну что ж, они уже достаточно самостоятельные.