Екатерина Драгуцэ - Кладбище женщин

– Может быть, заходил. Это мог быть и я, и не я… Скажем, некая сила, которой я служу лишь орудием иногда.

Так мистично о себе Грабдэн заговорил с незнакомцем впервые.

– Послушайте, господин Грабдэн! – Крафт стукнул кулаком по столу. – Я хочу только услышать ответ «да» или «нет»!

– Так вы ничего не узнаете, – пожал плечами Эдгар, затягиваясь дорогой папиросой. – Я же пытаюсь вам помочь, объяснить: зачастую человек что-то делает, будучи лишь марионеткой того, что сильнее его. Если я вам сейчас скажу, что убил эту женщину и одновременно что не я убил ее, а Нечто из иного мира, – на что вы среагируете? На первую часть фразы или вторую? Посчитаете, что я признаюсь в преступлении, помогая следствию, что мне место в психушке?

– Для начала я возьму у вас отпечатки пальцев и сличу их с теми, что обнаружены на месте убийства. У меня четкое ощущение, что они совпадут, герр Грабдэн, – в голосе Крафта звучал металл. – И я не удивлюсь. Из всего бреда, что вы, простите, тут несли, я сделал вывод, что вы были у фрау Шарлотты в квартире. И что вы, вероятно, и убили ее подругу. А может, не только ее. Вот только понять бы, что там у вас с этим частным кладбищем… Кладбищем, которое создал ваш отец. Почему родственники убитых за последние два месяца хоронят женщин, жен, дочерей, матерей, именно там?!

– Я отвечу только одно: для вас все встанет на свои места, если вы почитаете некий документ. А именно – дневник моего отца. – Эдгар выпустил колечко ароматного дыма чуть ли не в лицо Крафта. – Просто иначе вы меня не поймете и не поймаете. Как бы я ни старался вам что-то объяснить. Можете снимать мои отпечатки, проводить любые экспертизы – все равно ничего не поймете. Так что – вперед, за дневником. Адрес я вам скажу. Я готов сотрудничать, – с этими словами Эдгар затушил папиросу в белой керамической пепельнице, стоящей на столе Крафта. – Ну, когда едем? Сегодня? Сейчас?

Крафт, не мигая, расширенными глазами смотрел на молодого человека. Затем медленно кивнул.

На кладбище было сыро и прохладно, как будто оно располагалось в камере невидимого холодильника. Серое, затянутое дымкой небо навевало тоску. Мокрые растения поникли, словно ежась от прохлады. Птицы – и те молчали. Жан Крафт брел по аккуратным, обсаженным цветами аллеям кладбища за Грабдэном, у которого сейчас руки были скованы металлическими наручниками, для верности. На вид молодой человек был достаточно обычным. Даже нет, красивым. Но каждый раз, когда Крафт смотрел в его глаза, холодом отдавало по всему телу. Случаи, когда глаза человека разнятся по цвету, бывают, но вот такого отличия чьих-то глаз от глаз других людей – не только из-за цвета, но и из-за странной глубины, какой-то гипнотической силы взгляда, как у герра Эдгара Грабдэна, Жан Крафт за всю свою жизнь не встречал никогда. Притом он, знавший отца Эдгара, уважаемого всеми господина Проствора Грабдэна, никак не мог понять, почему у такого симпатичного, доброго и порядочного человека родился такой вот внешне красивый, но душевно уродливый сын. Похоже, натуральный сумасшедший. А в том, что перед ним сейчас именно такой человек и идет, он не сомневался. Сопоставленные им факты говорили, что именно он, этот молодой мужчина, и есть тот, кого они давно искали. Днями и ночами работали, не спали, сопоставляли эти самые разные факты. Изучали. И вот, благодаря стараниям двух полицейских, нить, за которую они случайно зацепились на днях, неся службу у выезда из города, вывела их на маньяка. И именно о нем, судя по всему, и говорила Шарлотта. Несомненно, о нем.

Следователь шел за Грабдэном и смотрел удивленно на его широкие плечи и уверенную походку. Когда Грабдэн поворачивался, чтобы дать какие-нибудь пояснения на полученные вопросы, Жан Крафт старался не вглядываться в его странные глаза. Про себя он тогда думал: «Как он рос? Как отец с ним ладил? Почему он таким стал? Может, потому что мама умерла во время родов и не повлияла никак на своего единственного сына?»

Жан Крафт знал и ее, мать Грабдэна, Мадлен-Кэтрин. Миловидная девушка, даже красивая, и к тому же порядочная, жила в их городе с самого рождения. Ее родители были важными персонами. Богатыми считали их даже те, кто были богатыми сами. Она являлась единственным ребенком в семье, родившись в семье морского офицера, командира корабля, который часто бывал в экспедициях со своей командой. Мать Грабдэна осталась без родителей в детском возрасте. Родители уехали в отпуск, оставив семилетнюю девочку с няней, и разбились на самолете, когда пересекали экватор. Тайна той катастрофы изучается следствием до сих пор. Самое странное, что банковские счета четы оказались пустыми, имущество переписано на какого-то неизвестного человека, причем документы были самые что ни на есть подлинные, с подписями обоих супругов. Юная же Мадлен-Кэтрин осталась одинокой, нищей и выросла в детском доме. А потом ее встретил Проствор и женился на ней.