Елена Жег - Жертва. Между долгом и человечностью

Придвинутая к столу, деревянная ширма со стеклами, залепленными старыми, выцветшими газетами, скрывала от посторонних глаз гинекологической кресло. Также было наполовину залеплено и грязное окно, пропускавшее лишь линялое подобие дневного света. Сквозь ширму, однако, проглядывался тощий силуэт врача.

Вера здорово нервничала и от того переминалась с ноги на ногу, отвлекая себя рассматриванием выщербленных половых досок и блеклых, пузырящихся анатомических постеров.

Елисавета махнула рукой на перегородку:

– Проходи, – все также монотонно выдавила она и начала заполнять Верину карту.

Девушка зашла за ширму. Нервно взглянула на обшарпанное кресло, оглядела стеклянный стол, на котором с педантичной аккуратностью, были разложены, стекла, зеркала и другие медицинские приспособления. Черноволосая врачиха лениво следила за ней взглядом, пока Вера раздевалась и залезала в кресло.

Вопреки всем мольбам, осмотр был долгим и местами болезненным. Врачиха, задумчиво переминалась с ноги на ногу, все тщательней проверяя девушку. Маленькие туфельки на каблучках глухо стучали об пол. Детально выведенные брови гинеколога то строго встречались на переносице, то вдруг резко взмывали куда-то за челку и также быстро возвращались на место. Хмурая сосредоточенность её не на шутку испугала Веру. Она уже готовилась услышать что-нибудь страшное, когда врач с тяжелым вздохом откинула перчатки и устало произнесла:

– Похоже, ты беременна.

Вера, возликовав, мгновенно вспыхнула, восторженно взглянула на неё и вновь перепугалась. Счастливо заколотившееся сердце ёкнуло: врач страшно переменилась в лице – она широко улыбалась! При этом мерещилось, будто глаза её оставались колючими, злыми или того жутче.

Елисавета, едва услышав новость, вбежала за ширму и, не менее широко улыбаясь, проворковала:

– Собирайся, милая, я проведу тебя в спецотделение.

Вера вконец растерялась: она неловко засуетилась, пытаясь одеться. Совладав с собой, девушка, из вежливости, поблагодарила врача, и почти выбежала в холл.

Медсестра двигалась по полу-пустым коридорам поликлиники упруго-подпрыгивая, быстро, даже сурово, как таран, при каждом шаге разворачивая корпус, словно продиралась сквозь толпу. Округлые икры, выглядывавшие из-под серого медицинского халата, напряженно раздувались.

От её стремительного движения бумаги и прочий мусор, застилавший пол, разлетались с мягким шелестом. Вера, отдавшись благостным мечтаниям и совершенно ничего не замечая вокруг, в счастливом умиротворении, просеменила вслед за ней вдоль бесчисленного количества этих, тусклых, полу заброшенных, покрытых пылью коридоров. Не заметила она и того, как аккуратно, почти трепетно потянула очередную ручку Елисавета.

В глаза ударил неожиданно яркий свет. Вера вздрогнула и закрыла лицо ладонью. Осторожно сделав щелочку между пальцев, она уставилась на висящий под потолком огромный, яркий и приторно-радужный плакат-растяжку, гласивший:

«Шаг в новую жизнь!».

– Слышал? Двеннадцатилетки говорили, что на берег труп выбросило! – Вера восторженно встряхнула каштановыми, чуть отливающими медью кудряшками, едва не окунув их в стоящую перед ней тарелку с кашей.

– А что такое труп? – Гарник – лохматый и щуплый мальчик пяти лет – повернулся к подруге и положил ложку на покрытый затертой клеенкой стол.

В помещении, вмещавшем больше тысячи детей, стоял такой гвалт, что друзья скорее угадывали слова, чем слышали их. Хотя, чтобы понять друг друга, им не нужно было говорить вообще.

– Не знаю, но они сказали, что он синий! Наверное, здорово смотрится! Давай сходим посмотрим?

От предвкушения приключения девочка аж подпрыгнула на длинной, тянущейся вдоль всего стола скамье.

– Куда? – Гарник поперхнулся. Его тоненькие мальчишеские коленки, торчащие из-под синих шортиков вздрогнули.

Вера, закатила глаза и покачала головой:

– Ну ты что?! На берег! Они говорили убирать будут, так что нужно срочно сбегать, а то не увидим!

Девочка с самым воодушевленным видом ободряюще кивала кучерявой головкой в такт словам.

– Нам запрещено ходить одним на берег, забыла? – пробурчал мальчик, опуская стремительно краснеющее лицо.

– Ты хочешь увидеть труп или нет?

Вера уперла руки в бока и требовательно, исподлобья, как это умеют делать только маленькие смышленые девочки посмотрела на Гарника.

– Твои затеи всегда плохо заканчиваются… – уклончиво залепетал послушный мальчишка.