Давид Кон - Та самая другая дочь

– Не сегодня, дорогая. Я вспомнил, что должен бежать. Извини, но я тебе перезвоню. У меня встреча. Я совсем забыл. Я спешу.

– Марк! – обиженно отшатнулась она. – Ты что, меня бросаешь?

– Прости, но мне надо ехать. Я тебе обязательно позвоню. Обязательно. Но сейчас я должен бежать. – Он повернулся к ангелу-убийце и протянул ему купюру достоинством в двести шекелей. – Вы вызовете моей даме такси?

Телохранитель кивнул.

– Как? – прошептала Верочка. – Как? Ты…

Не слушая ее возражений и не замечая слез, показавшихся в уголках ее глаз, Марк выскочил из квартиры и помчался вниз по лестнице. Выйдя из подъезда, он глубоко, всей грудью, вдохнул прохладный вечерний воздух и, только подходя к машине, вспомнил, что не называл недавнему собеседнику своего имени. Откуда же тот узнал его? Откуда?

Марк поднялся и сел на кровати. Который час? Половина первого. Значит, он провалялся два часа. Два часа он лежал в одной позе, не сводя глаз с какой-то темной точки на сверкающем белизной потолке, и пытался привести в порядок мысли. Но получилось это плоховато. Мысли путались, выхватывали из подсознания куски разговора с Шихаритой. Перед глазами мелькало лицо индуса, и звучал его голос: «Пришло время развязать узел. Сделайте это, Марк. Не тащите его в свою следующую жизнь». Марк поднялся с кровати. Хватит! Так с ума сойти недолго. Он больше не будет думать о том, что с ним произошло. Шихарита прав. Разум слаб и не способен оценивать ситуацию во всем ее многообразии. Если в его жизни уже произошли эти проклятые перемены, если он потерял жену, работу и покой, он должен докопаться до первоисточника всех бед. Он должен найти эту девушку.

Марк вышел из спальни, вошел в кабинет и сел за рабочий стол. Достал из ящика чистый лист бумаги, взял ручку из деревянного стакана и записал на листе дату гибели Иланки.

15 ноября 1977 года.

Затем подумал и записал: 15 лет 201 день 5 часов 42 минуты и 5 секунд.

Индус и здесь оказался прав. Он действительно запомнил эти цифры. Странно. Ему казалось, что он не способен запомнить и номера телефона. Так. Дальше. 77-й год плюс 15 лет. Это 1992-й. Теперь надо прибавить 201 день. Марк считал, загибая пальцы и выстраивая на листе строй палочек. От 15 ноября до Нового года 46 дней. И еще 155 дней от 1 января 1993 года. Это получается. Марк записал на лист названия месяцев, количество дней в них и начал складывать. 155 дней. Это получается… На листе появилась дата. 4 июня.

Теперь с часами. В котором часу он выехал из дома? Марк закрыл лицо ладонями. Страшные картины того дня вновь поплыли перед глазами. Лицо усатого водителя «Жигулей». Надвигающийся поезд и крик Иланки: «Па-п-а-а-а! Папочка!»

В котором же часу это было? Из дома он выехал около шести. А добрался до того переезда… Марк закрыл глаза, и перед его внутренним взором вдруг поплыли часы на приборном щитке его «Москвича». Да, он их все время видел перед собой. Неужели подсознание зафиксировало время? Стрелки показывали шесть часов двадцать пять минут. Марк открыл глаза. Теперь надо прибавить пять часов. Это одиннадцать двадцать пять. Плюс 42 минуты и пять секунд. Получается… Марк записал на листе дату: 5 июня 1993 года, 00 часов 7 минут.

Он подчеркнул эту строчку. Потом подумал и подчеркнул второй чертой. Значит, 5 июня. Теперь надо определить место ее рождения. Марк подошел к шкафу и раскрыл дверцы. Где же эта карта?

Большую карту СССР он привез с собой. На границе строгий таможенник долго рассматривал ее, искал пометки, вероятно, на месте секретных городов и заводов, потом спросил: «Для чего она вам?» Марк пожал плечами и ответил: «На память». Карту подарил ему отец в день окончания школы, и Марку не хотелось с ней расставаться. Таможенник проверил дату выпуска карты и небрежно швырнул ее в распахнутое чрево чемодана.

Марк перебрал книги на полках. Неужели Ольга выбросила карту? Она могла. Она всегда страдала от привычки Марка собирать то, что ей казалось «всяким хламом». Газетные вырезки, справочники, карты, схемы городов. Марк выдвинул нижние ящики, плотно забитые бумагами. Вот он, этот «всякий хлам». Ольга просто набила бумагами эти ящики и никогда больше к ним не прикасалась. Марк опустился на колени и перебрал пожелтевшие листы. Господи, сколько же здесь всего. Ольга была права. Для чего ему все это? Марк достал брошюру. «Пособие для репатрианта», изданную министерством абсорбции в 1979 году. Свеженькая книжица, ничего не скажешь! Марк перелистал пособие и швырнул его в мусорную корзину. А это что? Статья о приезде в Тель-Авив провинциального театра из СССР. Какой это год? Ага, 1989. Это уже перестройка. «Наш визит в вашу страну стал возможен благодаря новой, более открытой политике советского руководства и прежде всего Генерального секретаря ЦК КПСС Михаила Сергеевича Горбачева, – сказал нашему корреспонденту режиссер театра Иван Викулов». Марк усмехнулся, скомкал статью и отправил ее в ту же корзину. Надо разобрать эти ящики. Нечего держать в доме хлам. «Жаль, Ольга ушла, – усмехнулся Марк, – вот бы она обрадовалась такому решению». Наконец Марк добрался до самого дна. Ага! Вот и карта.