Андрей Кадацкий - Иллюзия

– Посольство от Алексея Комнина из Константинополя! – провозгласил распорядитель.

Посланник припал к ногам папы, долго рассказывал о притеснениях христиан со стороны турок-сельджуков, просил заступничества. Вот оно! Урбан проникся. Мольбы о помощи открывали и вполне мирские перспективы.

В августе вся курия пересекла Альпы по старой дороге Мон Женевр, минуя Павию, Турин, Зузский перевал, Бриансон с Греноблем и появилась в Балансе, где 5 августа понтифик освятил новый кафедральный собор. По пути следования кортежа окрестные жители выбегали и видели апостолика верхом на коне, или на носилках среди прелатов и клириков. Некоторые подбегали, просили благословения, спустя годы рассказывали внуками. Урбан носил простые одежды, тиара появится в XII веке. Французы обожали папу – Эдома де Шатийона в миру, уроженца Шампани, воспитанника Святого Брунона, основателя ордена картезианцев. Курия пересекла границу Пюи, проехала через Роман и Турнон, переправилась через Рону и гористый Виварэ и прибыла в епархию. Местный собор Богоматери по значению в одиннадцатом веке соответствовал Собору Парижской Богоматери позднее. Паломники всех сословий, босиком, с пальмовыми ветками стекались сюда в причудливый ландшафт вулканических скал. На паперти, в клуатрах и пристройках монахи, сервы, сеньоры и прелаты находили приют и отдых. Здесь впервые прозвучала «Salve Regina», впоследствии ставшая гимном Пюи.

15 августа в праздник Успения – главный праздник епархии, понтифик отслужил торжественную мессу. Потом уединился с Адемаром.

– Я долго думал после Констанцы, еще больше после Пьяченцы. Случилось предсказанное тобой.

Епископ просиял.

– Наверное, сам Бог наставляет нас на путь истинный. Ты готов возглавить Поход?

– Я стану вашим легатом, но миссию должен взять на себя военный.

– Ты же не только священнослужитель, но и воин. Рыцарь. Я наслышан о твоих подвигах…

– Да какие подвиги? – Ле Пюи отмахнулся.

– Война в Испании. И сейчас, я знаю, ты частенько облачаешься в доспехи, отбиваешь набеги местных сеньоров на церковные поместья. Умеешь обращаться с оружием, о твоей палице ходят легенды, уверенно держишься в седле. Тебе сам Бог велел возглавить армию.

– Я с превеликим удовольствием возьму на себя духовные функции, организаторские, но в военном плане нужны навыки иного рода. Стратегические. Если хотите знать мои мысли… – И не дожидаясь согласия, Монтейский выдвинул: – Самая подходящая кандидатура Раймунд IV Тулузский. Известный воин, истый верующий. Обещайте ему заморские владения, и он согласится.

– Думаешь, только за веру не пойдет? Ведь «истый».

– Вера – это прекрасно, но нужно нечто осязаемое, и хотя его владения простираются от Дордони до Роны, он польстится восточными землями.

– Быть по сему. Ты по поручению апостольского престола станешь духовным отцом Крестового похода, а я постараюсь уговорить Раймунда.

– Так хочет Бог. Увидимся в Клермоне, я подготовлю речь.

– Какой план?

– План прост: соберем рыцарскую армию и освободим Гроб Господень.

Апостолик поспешил в замок Сен-Жий-дю-Гард – главную резиденцию графа Тулузы. Из Пюи полетели гонцы во все аббатства с призывом собраться во второй праздник Святого Мартина на Клермонский Собор.

Урбан ждал хозяина в просторной гостиной. На улице затрубили горны, по мосту процокали подковы, роскошная кавалькада въехала в замок.

Раймунд Сен-Жийский, граф Тулузы с 1094 года, маркиз Прованса и герцог Нарбонны ввалился в гостиную. Папа лицезрел вытянутое книзу лицо с острым подбородком, укрытым рыжей бородой, роскошные усы, густые брови, вьюны огненных волос до крепкой шеи. Во время паломничества в Иерусалим в 1071 Раймунд ослеп на один глаз, безжизненное око слегка уродовало интересное лицо. В Испании французская конница под предводительством графа Тулузского била мавров Альфонса Великого в хвост и гриву. Знаменитый сарацин даже отдал дочь, дабы прекратить войну узами брака. С годами граф Сен-Жийский стал огненней и горячей, мгновенно вспыхивал, словно китайский порох. Гордый нрав смирялся лишь пред более сильными. Подданные и товарищи побаивались упрямой жесткости, враги славили за безрассудную отвагу.

– Знатная охота! Набили много дичи. Сейчас закатим пир горой. Не каждый день мою скромную обитель посещает сам папа!

Столы ломились от яств. Вино лилось рекой. Попеременно звучали тосты за здоровье духовного отца всех христиан и покровителя всех французов.