Александра Ковальски - Недетские истории детского зайчика

В воскресенье собрались в церкви все жители деревушки, пришел и мельник, не подозревающий о том, что сотворил священник с его дочерью. Во время проповеди, отец Клемент строгим голосом вещал прихожанам о необходимости блюсти моральный облик и не допускать непотребств среди молодых парней и девушек. А под конец речи своей, заявил, что будто бы было ему видение и знает он, что диавол попутал одну девушку в деревне и носит она теперь от нечистого ребенка. Зашептались селяне, начали требовать от отца Климента, чтобы он назвал имя этой порочной девушки, а по иронии судьбы громче всех справедливости требовал мельник…

«А что если она – дочь одного из вас?» – спросил священник.

«Ежели она понесла от нечистого, так какая же она дочь? Любой отец от такой откажется!» – ответил за всех мельник.

«Вы сами озвучили свой приговор, – недобро усмехнулся священник, но тут же изобразил на лице смирение, – девушка эта Заряна».

«Быть того не может!» – закричал мельник вне себя.

«Она одержима демоном, – ответил священнослужитель, – я как мог пытался ее уберечь и вразумить, но она не послушала меня. Пусть женщины посмотрят ее и подтвердят мои слова или же опровергнут!»

Собрались старухи, пригласили повитуху из соседней деревни, да и пошли к мельнику в дом. Едва ступили женщины на порог, как Заряна залилась горькими слезами, да и созналась во всем отцу. Разгневался тот, проклял собственную дочь и не пожелал заступиться за нее. От обиды и боли онемела Заряна, только когда вели девушку на костер вернулся к ней голос и до последнего момента, сквозь рев пламени, она все кричала: «Этот ребенок не дьявола, а отца Климента! Он и только он один во всем виноват!» Да кто же послушает ведьму?!

***

Туман в ноябре – редкость, но в тот год стелился он по осенним низинам, белыми нитями савана лежал на опушке леса. Густой, молочно-белый, всегда предшествующий гололедице, казалось, протяни руку, отдерни этот покров и удастся увидеть совершенно иной мир – мир по ту сторону тумана… Селяне шептались, что не к добру это, а отец Клемент усердно отправлял службы и читал проповеди о благочестии.

Да только не помогли те проповеди. Однажды вечером, вскоре после Самайна 6 6 Самайн – кельтский праздник окончания уборки урожая. Знаменовал собой окончание одного сельскохозяйственного года и начало следующего. Один из четырёх главных праздников Колеса Года у виккан и кельтских неоязычников. Согласно Оксфордскому словарю фольклора, Самайн был праздником одновременно для всех народов Британских островов и прочно ассоциировался со смертью и сверхъестественным. В то же время нет никаких доказательств того, что в языческие времена праздник имел какое-либо особое значение, кроме сельскохозяйственного и сезонного. Традиционно считается, что восприятие Самайна как тёмного языческого праздника, связанного с мёртвыми, обязано своим появлением христианским монахам X – XI веков, писавших о нём спустя примерно два столетия после утверждения Дня всех святых и примерно через 400 лет после принятия Ирландией христианства. Древние верили, что дни от Самайна (1 ноября) до Йоля (21 декабря) принадлежат безголовому Всаднику и его кавалькаде. Это время почитания предков, возврата долгов и примирения с собой и миром. , заперев ворота церкви и поспешая по первому снегу домой отец Клемент, услышал перестук копыт, эхом раздавшийся вдали… Ему вторил трубный глас охотничьего рога… В ужасе перекрестился отец Клемент, да еще пуще заторопился к дому. Только смотрит окрест и не узнает он мест, вроде вот она деревенька должна быть, дома знакомые, ан нет, поля вокруг, снегом припорошенные и только карканье ворона, да призывный глас охотничьего рога вдали и слышен. Обезумев от ужаса, бросился Клемент бежать со всех ног. И чем дальше он бежал, тем холоднее и пустыннее становилось вокруг, тем ближе звучал рог, тем отчетливее понимал он, что сам Волчий пастырь пришел по его душу и нет ему теперь спасения…

Упав на колени, отец Клемент взмолился: «Пощади! Пощади меня несчастного! Любую плату готов я отдать! … я богат! У меня в храме с лихвой серебра и денег! Я готов отдать… все…»

«Тогда отдай мне свою жизнь!» – ответил Волчий пастырь, представ перед священником в снежном вихре и одним ударом срубая нечистивцу голову…

На утро отца Климента нашли селяне. Его тело лежало у самых ворот церкви, а голову с выклеванными глазами нашли у мельницы. Тогда-то селяне и поняли, что Древних Богов не обмануть, они неподкупны в своей справедливости…