Виктор Улин - 33

– Я тоже так думаю, Михаэль. Они дураки, считают, что борода все спасет.

– Теперь о деле, – сказал я. – По тому, что я вижу. Оно может оказаться сложнее, чем кажется. И я не справлюсь без твоей помощи, камрад.

– Весь внимание, – ответил Штеффен.

– Ты меня хорошо понимаешь?

Вопрос был излишним, но я задавал его всегда.

– Да. Очень хорошо. Слушаю тебя, Михаэль.

– Я вижу его в прицеле. Если судить по униформе, сейчас он захватил кассиршу. У него классика – « Кольт М11 », 45-й калибр.

– Мне этого не увидеть, Михаэль, я должен перейти на другое место.

– Стой, Штеффен! – остановил я. – Stehen und zuhören.

В минуты наивысшего напряжения напарник вкраплял в речь немецкие слова, я тоже, для его лучшего понимания, говорил те, которые знал.

– Ja, Michael. ‘ch stehe und höre zu .

– Повторяю. У него « Кольт ». Курок взведен и он давит в висок этой кассирши так, что синяк пройдет через неделю.

Я помолчал.

– Его переносица у меня на пеньке…

–…Пеньке?

– Ну да. Так устроен мой прицел.

– Послушай, Михаэль. Может быть, тебе принести хорошую американскаю винтовку вместо твой полторавековой?

– Штеффен, я тебе сто раз говорил, что американские винтовки – говно. Die Schweinendrecke . Моя Мосина образца тысяча восемьсот девяносто пятого – тридцать восьмого лучшая в мире. На войне даже немецкие снайперы пытались обзавестись такими. Кучность боя запредельная, я сработаю его на « 33 – 33 »…

– Я забыл, что есть « тридцать три, тридцать три », Михаэль.

– Снайперский отсчет между двумя выстрелами. На самом деле я сниму его одним, но…

Напарник молчал, он умел слушать.

А в таких делах, как операция по освобождению заложников, требовалось все, что угодно, кроме торопливости.

Хотя я и сам не всегда понимал, каким образом оказался в этом маленьком восточноевропейском городке и почему мне позволили выполнять такую работу.

–…Но пока моя пуля летит, он успеет выстрелить в кассиршу.

– Что будем делать?

– Мне нужна твоя помощь, Штеффен.

– Was zu tun ? Я сделаю все, что надо, Михаэль.

– Да, вот еще. Мы с тобой тут появились позже. Туда ходил переговорщик?

– Ходил. Террорист не стал слушать, поднял пистолет и выстрелил в потолок. Сказал что следующий будет в заложницу.

– Ясно, Штеффен…

Я вздохнул.

–…Значит, иного выхода у нас нет.

– Нет, Михаэль. Начальство тоже считает так. Какой по счету он будет у тебя?

– Тридцатый, Штеффен. Тридцатый. Как по-немецки « взвод », я забыл?

– Который взводит пистолет?

– Нет, который меньше роты. Weniger als Kompanie, verstehe ?

– Ah, so… Der Zug .

– Так вот, Штеффен. Я расстрелял уже die ganze Zug таких уродов. Если бы делал зарубки, моя винтовка осталась бы без приклада. Лучше убить одного, но спасти жизнь двадцати семи.

Штеффен пробормотал что-то согласное.

– Правда, на нем нет бомбы. Или есть?

– Бомбы нет. Переговорщик очень опытный и он бы заметил. Но это не дает разницы.

– Не дает разницы, Штеффен. Я убью его, даже если бы там была одна кассирша. Если тебе нужен миллион евро – ограбь банк или взорви алмазную шахту, но не угрожай жизни беззащитного человека.

Напарник промолчал – он знал, что я знаю, что он согласен со мной.

– Verdammt noch mal, Михаэль! Zum Teufel , черт тебя побрал!

Смешок Штеффена вышел нервным.

– Теперь я знаю, почему ты так долго лежишь там и смотришь в прицел.

– Я не понимаю тебя, Штеффен.

Я в самом деле не понимал, что хочет сказать напарник.

– Я перешел на другую сторону и посмотрел в бинокль. Террорист не просто схватил эту кассиршу, он ее раздел. Я бы на твоем месте тоже ей любовался.

Я приник в окуляру, перевел прицел ниже.

Бородатая морда террориста уплыла влево, в перекрестье показалась заложница, которую до этого момента я видел лишь как фигуру в игре.

Сейчас я ее рассмотрел.

Женщине, вероятно, было довольно сильно за тридцать. Она в самом деле работала кассиршей: на лацкане черного жакета белел бейдж, их носили только на кассе, обычные продавцы к своим красным жилетам ничего не прицепляли.

У нее было красивое, сильное лицо, не испорченное даже выражением холодного ужаса, и длинные русые волосы. Как ни странно, брюнеток среди южных славян в этом регионе я почти не встречал.

Террорист держал ее жестоко. Жакет сбился на сторону, белая кофточка вылезла из черной юбки и сползла наверх, под ней я увидел смятый край телесного бюстгальтера и выпавшую грудь.