Василий Боярков - Напросились - Она идет убивать

Мария же, ничуть не сомневавшаяся, что ее щадить, уж точно, не будут, гнала «квадроцикл», выжимая из него по возможности самую максимальную скорость. Проехав чуть более десяти километров, двигатель стал сначала предупредительно «кашлять», а потом постепенно и вовсе заглох: стрелка указателя топлива в баке уверенно показывала нулевую отметку; делать было нечего – дальше нужно было двигать пешком.

Девушка успела пройти еще три километра, прежде чем на улице стало смеркаться, и постепенно на землю опустилась темная, а в чем-то и очень мрачная ночь. Это были вторые сутки, которые отважная героиня вынуждена была проводить в таежном лесу; однако на этот раз она была одета гораздо теплей и удобней, полностью готовая для такого незавидного времяпрепровождения и чувствовавшая себя намного уверение, даже несмотря на то вроде бы неприятное обстоятельство, что костер разводить было нельзя – почему? – да по той исключительной причине, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания неотступно гнавшегося за нею хитроумного и безжалостного врага.

Перекусив, Вихрева совсем было уже собиралась лечь спать, как вдруг в направлении, противоположном тому, откуда она появилась, ею было замечено слабое, периодически блекнущее мерцание – так мог гореть только очаг, разведенный с помощью человека. Девушка была далека от мысли, что бандиты, напуганные ею до смерти (и она была не так отдалена от суровой действительности), смогли бы ее настолько опередить, чтобы неожиданно оказаться по ходу ее продвижения; но ведь это могла быть и так необходимая ей, причем долгожданная, помощь, тем более что интуиция ей не просто говорила, она просто «кричала», требуя незамедлительно устремиться вперед; Маша отчетливо чувствовала, как сердце в ее груди колотилось как сумасшедшее, предвещая, что вот-вот уже готово «оказаться» снаружи, однако это было не предчувствие чего-то ужасного, а напротив, чувство, предвещающее встречу с чем-то давно утраченным и бывшим некогда таким близким, а возможно, и дорогим.

Ни минуты больше не тратя на колебания, она отправилась на это пробивающееся сквозь деревья колеблющееся сверкание; постепенно оно становилось все ярче, пока из темноты четко не стали вырисовываться костер, а возле него одиноко сидящий мужчина, повернутый в этот момент к приближавшейся героине своей сильной и невероятно могучей спиной. Услышав позади себя неуверенные шаги, он невольно, еле заметно, вздрогнул и практически сразу же обернулся…

Лишь только взглянув друг на друга, они оба замерли от полной и удивительной неожиданности, застыли так на минуту, может, чуть больше… и наконец, видимо осознав, что это все же не сон, одновременно и вместе с тем радостно вскрикнули:

– Иван?! – удивилась Вихрева.

– Маша?! – словно эхо вторил подруге Ковров. – Что ты здесь делаешь?

– Долго рассказывать… скажу лишь, что за мной гонится толпа озверевших и отмороженных горе-придурков, непременно желающих моей смерти. Но… как ты здесь? Ведь сказали, что тебя…

– Давай сначала выслушаем, что приключилось с тобой, – обнимая и целуя любимую, произнес обрадованный спецназовец, – а потом уже и я расскажу о своих злоключениях.

После этого, позабыв обо всем на свете, они, полные счастья, предались наслаждению от неожиданной и такой долгожданной встречи.

Целый час они друг от друга никак не могли оторваться. Наконец, насытившись обоюдными ласками, двое влюбленных людей стали постепенно возвращаться к печальной реальности. Первым заговорил более профессиональный в военном деле офицер подразделений специального назначения:

– Давай, Машенька, рассказывай, что у тебя произошло такого страшного и почему ты оказалась в этом необычном и, как ни говори, недоброжелательном месте?

Вихрева, собравшись с духом, начала свое горестное повествование, не упуская ни одной малейшей детали, отлично зная, как важны́ эти подробности для опытного военнослужащего:

– Вчера некая молодая особа, носящая немецкое имя Грета, обманным путем заманила меня и моего сутенера Андрея (о своей публичной, «грязной», жизни она разговаривала с любимым без какого-либо стеснения, так как уже было сказано ранее – он был в этом плане совершенно без предрассудков) в некое лесное логово беспощадных бандитов, которым, видимо, совсем уже нечем заняться, потому что они решили устроить на нас самую настоящую «живую охоту».

– Так, это понятно, – вмешался тут же Ковров, – заманили вас с сутенером, но почему в таком случае сейчас ты одна? Что сталось с ним?