Вэл Макдермид - Тугая струна

– Хорошо хотя бы, что темно, – сказала она. – Надеюсь, в зеркало он не заметит, что за ним хвост. – Она открыла дверцу и вылезла из машины, затем наклонилась. – Просто не могу поверить, что согласилась. После этой кошмарной дороги сюда из Нортумберленда – развернуться и ехать назад! Наверное, мы сошли с ума.

– Нет. Просто мы полны решимости.

Да, что касается него, это сущая правда, можно не сомневаться, думала Крис, идя к своей машине и глядя, как Тони сделал разворот и двинулся обратно по той дороге, по которой только что приехал. Господи, подумала она, уже семь часов. До Нортумберленда пять, нет, шесть часов езды. Остается надеяться, что там, у цели, ей не придется делать ничего особенного, потому что она будет спать на ходу.

Она настроила приемник на волну старых хитов и села поудобнее, чтобы попеть вместе с кумирами шестидесятых. Однако долго ей расслабляться не пришлось. Ворота Вэнса отъехали в сторону, и показался длинный серебристый нос его «мерседеса».

– Ах ты лапочка! – пробормотала она, включая мотор и трогаясь с места, чтобы не потерять его из виду.

Холланд-Парк-авеню, потом – дальше, до выезда на А40. Когда они двинулись через Актон и Илинг, Крис почувствовала смутное беспокойство. Явно не самый удобный путь, если ехать в Нортумберленд. Прямо скажем, самый неудобный. Она не могла поверить, что он думает и дальше двигаться на запад, до окружной М25, – только ради того, чтобы потом перебраться на Ml, ведущую на север.

Она держалась достаточно близко, чтобы все время видеть свет его фар, и ухитрялась ехать так, чтобы между ним и ею всегда была какая-нибудь машина. Это было нелегко, но помогали уличные фонари. Наконец появились указатели в направлении М25, и Крис приготовилась свернуть на объездную дорогу, хотя Вэнс ничем не показывал, что собирается съехать с проезжей части. Крис подумала, что если он боится, что за ним могли увязаться, то, наверное, хочет в последнюю минуту перестроиться в другой ряд.

Но такой попытки он не сделал. Наоборот, ей пришлось, спасая положение, в последнюю минуту резко нажать на акселератор, чтобы не потерять из виду его габаритные огни. Это получилось только потому, что он ехал со скростью всего на несколько километров в час больше допустимой, как человек, который категорически не желает, чтобы его останавливали за превышение скорости. Она схватила телефон и вызвала номер Тони.

– Тони? Это Крис. Слушайте, я сейчас на М40, двигаюсь на запад прямо у него на хвосте. Не знаю, куда рванул наш друг Джек, но это явно не Нортумберленд.

Обнаруженные тиски заставили продолжить поиски с удвоенной тщательностью. Прекрасно понимая, как странно это должно было выглядеть в глазах Дорин Эллиот, Кэй предпринимала отчаянные попытки отвлечь ее разговором.

– Тут неплохо поработали, переделав здание под жилье, – бодрым голосом сказала она.

Очевидно, это был удачный ход. Миссис Эллиот повернулась к кухне и погладила полированный массив дерева.

– Кухню наш Дерек делал. Ему сказали не экономить на расходах. Все, чего только можно желать, новейшая техника, – она показала на дверцы шкафов, – сушка для посуды, посудомоечная машина, холодильник, морозилка – все убрано.

– Я думала, что он чаще приезжает сюда с женой, – рискнула Кэй.

А этот ход явно был неудачным. Миссис Эллиот нахмурилась:

– Вообще-то он нам говорил, что они собираются приезжать сюда на выходные. Но в результате она так ни разу и не появилась. Он сказал, что она слишком привязана к городу. Ей, видите ли, не нравится деревня. Достаточно раз увидеть ее по телевизору, в этой ее программе, и все сразу ясно: ей нечего делать с такими, как мы. Не то что мистер Вэнс.

– Она что, вообще здесь не была? – Кэй постаралась изобразить, что это для нее новость. Вполглаза она следила за Саймоном и Леоном, но одновременно не упускала из виду выражение лица миссис Элиот. – А мы как раз ломаем голову, у кого еще могут быть ключи. Соображения безопасности, – быстро прибавила она, увидев, что лицо женщины приобрело еще большее сходство с камнем.

– Никогда и носу сюда не казала, – ухмыльнулась она. – Впрочем, нельзя сказать, чтобы тут вообще не было женщин. Положим, мужчина имеет право на удовольствия, если жена не хочет заставить себя разделить его интересы.

– Вы что, видели его здесь с другими женщинами? – спросила Кэй, стараясь придать своему тону небрежность.

– Нет, по-настоящему не видала. Но я прихожу сюда убираться каждые две недели, и как-то пару раз, когда я разгружала посудомойку, там были бокалы со следами губной помады. Машина, вы знаете, не всегда ее может отмыть. Так что, сложив два и два, не так уж сложно догадаться, что у него есть подружка. Но он знает, что у нас рот на замке, – он всегда может на нас положиться.