Анастасия Шлейхер - Проклятие фараонов

После ее последней безучастной реплики, Эдвард ощутил некоторую растерянность. Отступать было некуда. Он должен был добиться своего любыми возможными способами. Детектив оглянулся по сторонам. Эта комната действовала на него странным образом. В воздухе витал еле уловимый запах благовоний, зажжённые свечи навевали мысли о чем-то высоком, даже религиозном, а полумрак, царивший здесь, ничуть не успокаивал разыгравшееся воображение. «Застрять здесь на пол дня – малоприятная перспектива, – рассудил Эд. – Но все же это лучше, чем вернуться домой ни с чем и продуть второе дело в этом месяце».

– Меня это вполне устроит, – подчинившись требованиям, спокойно сказал детектив.

«Девушка в черном» была явно удивлена ответом незваного гостя. Наверняка она ожидала, что он будет недоволен ее «отказом» и ретируется, но незнакомец был явно настроен увидеться с ее хозяйкой, и поэтому, немного поразмыслив, она подошла к двери, ведущей внутрь дома, и, приоткрыв ее, жестом пригласила детектива пройти за ней. – Вам нет необходимости оставаться здесь. Вы можете подождать мадам в комнате для сеансов, – едва улыбнувшись, объяснила она.

– Благодарю вас, мисс…

– Ваше пальто и шляпу, мистер Смит, – вдруг скомандовала девица тем же холодным и жестким тоном, что и раньше.

– Простите? – опешил Эд.

– Вы должны оставить их здесь. Вешалка прямо за вами.

– Разумеется, – повиновался он нехотя.

Сняв с себя верхнюю одежду и достав из карманов все ценное, он послушно проследовал за «девушкой в черном» по длинному темному коридору, освещенному также плохо, как и комната для ожидания.

– Вы уверены, что там со мной ничего не случится? – Эдвард продолжал разыгрывать свой маленький спектакль.

– О чем вы? – недоуменно спросила девушка.

– В комнате для сеансов… Там ведь могут быть… – Эдвард судорожно поправил ворот рубашки, как будто ему не хватало воздуха. – Ну, вы знаете… Призраки.

– Вам совершенно нечего бояться, – усмехнулась девушка. Вполне очевидно, что она не ожидала от него такого предположения. Эдвард, рослый плечистый мужчина, никогда и ни на кого не производил впечатление малодушного или трусливого человека. И оттого его «откровенное» признание немного повеселило эту молодую особу. Снисходительным тоном она добавила: – Мадам – единственный человек в этом доме, кому открыт доступ в потусторонний мир. Ни один призрак не может прийти сюда без ее зова и позволения, и ни один человек не увидит призрака, если прежде мадам не откроет для него проход из мира мертвых.

– Я рад это слышать, – едва улыбнувшись, ответил Эдвард и, вытащив из кармана платок, притворился, что вытер им пот со лба. Он, разумеется, хотел дать ей понять, что невероятно волнуется, и, кажется, «девушка в черном» наконец-то ему поверила.

«Это как раз то, что мне нужно, – рассудил Эд. – Пока гадалка занята, я смогу хорошенько осмотреться в ее логове. И если мне очень повезет, я найду какие-нибудь улики. Возможно, подозрительные механизмы или потайные рычаги, линзы и прочую ерунду, которую подобные ей шарлатаны используют в своих представлениях».

В самом конце коридора их ожидала черная дверь, к которой крепилась табличка с символами, похожими на те, что Эдвард видел на дверном молотке.

– Что означают эти буквы? – шепотом спросил Эдвард, когда девушка потянулась к ручке.

– Это – язык мертвых. Живые не говорят на нем, – ответила она самым серьезным тоном.

– Они хранят какую-то тайну? – не унимался Эд.

– Вам этого знать не нужно. Смысл этих слов может понять только мадам Мирела.

«А ее неплохо подготовили, – подумал про себя детектив. – Вряд ли она случайно сболтнет мне что-то лишнее. На каждый мой вопрос у нее есть короткий и четкий ответ. Уверен, что она не станет болтать, даже если я пущу в ход все свое природное обаяние. „Расколоть“ эту хладнокровную дамочку будет очень непросто».

– За этой дверью комната для сеансов, – объяснила «девушка в черном». – Здесь мадам взывает к душам усопших. Крайне важно, чтобы вы не прикасались ни к чему в этой комнате. У самой двери вы увидите высокое кресло. Вы можете расположиться там. Оно весьма удобное.

– Кресло вполне подойдет, – кратко ответил Эдвард. Стоя у этой таинственной двери, он поймал себя на мысли, что на самом деле вовсе не горит желанием оказаться в комнате для сеансов. Его логическое мышление твердило ему, что все это не что иное, как спектакль, розыгрыш, бутафория. Вся эта жутковатая атмосфера создавалась именно для того, чтобы вызвать в нем те самые чувства, что уже прокрались в его сердце и ум, завладев его воображением. Они рисовали ему самые невероятные картины того, что происходило в этой комнате ранее, и теперь, вероятно, могло произойти и с ним.