Маркос Чикот - Убить Пифагора

Акенон потупился. «Он снова мне льстит», – подумал он.

– С тех пор я несколько раз слышал о тебе. Последний раз две недели назад, мне рассказали, что ты в Сибарисе. А я как раз собирался отправить тебе послание в Карфаген. Удивительное совпадение.

Акенону показалось, что учитель вот-вот обмолвится, для чего собрался его нанять. Но вместо этого тот указал на постройку.

– Твоя комната здесь.

Акенон снова вспомнил, что хранится у него в поклаже. Он оглянулся. Один из учеников молча вел мула в нескольких шагах позади них.

– Пифагор, – обратился он к учителю, понизив голос, – в мешке, навьюченном на мула, я везу много серебра.

Учитель кивнул и невозмутимо ответил:

– Я приказал поставить в твоей комнате ларь, который запирается на замок. Ключ будет только у тебя. К тому же в общине никогда не было краж. – Выражение его лица внезапно омрачилось, и голос дрогнул. – Хотя убийств раньше тоже не было.

Акенон вскинул брови.

– Убийств? Так вот почему ты пожелал, чтобы я приехал!

– К сожалению, так оно и есть. Но если ты согласен, мы поговорим об этом позже, когда ты отдохнешь. Я зайду за тобой перед ужином, мы прогуляемся и все обсудим. Что касается твоего багажа, в комнате он будет в безопасности, но если тебе будет спокойнее, мы отнесем его в мой дом. – На мгновение он задумался. – А можешь передать его Эритрию, опекуну, с которым работает братство.

Акенон посмотрел на него вопросительно, и Пифагор объяснил, кто такой опекун.

– В сообществе есть посвященные, проживающие вне общины, а есть ученики-насельники. Посвященные получают лишь общую часть учения, не покидая свою обычную мирскую жизнь. Ученики, которые живут в общине, передают свое имущество опекуну Эритрию, который о нем заботится.

Несколько секунд Акенон размышлял. Общину окружала изгородь, которую можно было легко преодолеть, однако внутри находились, казалось, только ученики, несколько сотен мужчин и десятки женщин, которые подали бы сигнал тревоги, если бы пробрался злоумышленник. С другой стороны, возможно, один из них убийца…

– Вещи я пока оставлю в комнате в ларе, – заключил он наконец. – Позже, быть может, передам серебро опекуну.

Пифагор кивнул и жестом приказал ученику помочь разгрузить мула. Акенон удивился, когда увидел, что старец Пифагор также участвует в разгрузке. Он изумился еще больше, заметив, что тот невозмутимо взвалил на плечо тяжесть, которая согнула бы гораздо более молодого мужчину. Когда они закончили, ученик увел мула в конюшню.

Оставшись с ним в комнате наедине, Акенон решил поговорить откровенно.

– Пифагор, я не хотел покидать Великую Грецию, не повидавшись с тобой. Для меня большая радость снова тебя увидеть.

Учитель кивнул, но не ответил, предполагая, что Акенон хочет сказать что-то еще.

– Но мне нужен отдых. Много лет подряд я работал без устали, потому что вокруг больше преступлений, страданий и несправедливости, чем хотелось бы. – Акенон в отчаянии покачал головой. – Я очень устал, и у меня нет ни сил, ни желания и дальше расследовать преступления. Мне жаль, но это так.

По выражению лица Акенона Пифагору было очевидно, что его решимость тверда, хотя его и воодушевили последние события. Как великий знаток человеческой природы, он знал, что обычно приток свежих впечатлений быстро сходит на нет.

– Если позволишь, – он положил руку на плечо Акенона, – мы обсудим эту тему позже. Я изложу то, о чем я хотел бы тебя попросить, и тогда ты сам решишь, будешь ли заниматься этим расследованием. А пока считай, что ты просто гостишь у нас в общине и ничего нам не должен. Не стоит говорить об этом сейчас, а на прогулке просто поболтаем.

Акенон молча кивнул, прежде чем ответить.

– Согласен. – Ему не оставалось ничего другого, как выслушать добрые слова учителя, догадываясь при этом, что это уловка и в конечном итоге философ все же попытается его заполучить.

Оставшись один, Акенон устроился на ложе, расслабился и машинально уставился на потолочные балки. У него не было ощущения, что он в гостях. Он вытянул руку и положил ее на тяжелый деревянный ларь, где хранилось сокровище. Когда он уснул, в его сны проникла Ариадна из Кротона, дочь Пифагора.

Ариадна была буквально в двух шагах от спящего Акенона: она сидела у себя на кровати, прислонившись спиной к стене. На коленях у нее лежала деревянная дощечка со слоем воска. Используя стилос [14] Стилос – писчий стержень из твердого материала, которым прорезают поверхность. , она нарисовала геометрические фигуры и мечтательно их созерцала. Она часто рисовала одно и то же. Эти фигуры приносили ей приятные воспоминания.