Ксения Корнилова - 22:59

В «Черной дыре» бывала разная публика. Кто-то приходил залить печаль разбитого сердца, другие просто заливали скукоту своей жизни, третьи оплакивали близких. Как Роджер оплакивал свою мечту.

Примерно через месяц Роджер получил сообщение из деканата – ему было наказано явиться для встречи с главным по учебной части. Встреча была короткой и по большей части молчаливой. Главный долго смотрел на него, ничего не говоря, как будто приценивался к лошади, на которую ему надо было делать ставку. Или не делать. Роджер тоже молчал, разглядывая то свои руки, то галстук мужчины, сидящего напротив, то стену за его спиной, увешанную благодарственными письмами. Спустя пять минут молчаливого диалога Главный выдал ему направление к штатному психотерапевту и попросил не откладывать прием, «так как от этого зависит ваша жизнь». Роджер сразу решил, что никуда не пойдет. Не пойдет и все! Он вообще задумывался о том, чтобы бросить институт. Просто очень боялся реакции своих родителей.

Еще через месяц Роджер напился так, что не помнил ничего, что происходило в «Черной дыре». Он проснулся в чужой комнате на полу, рядом стоял огромный горшок с каким-то цветком. С кровати раздавался дикий храп, и он решил, что завалился в чужую комнату по ошибке. Еле как поднявшись на ноги, он, пошатываясь, дошел до двери и обернулся – в полумраке было видно только огромную черную дыру, из которой вырывался почти звериный рык. Незнакомец спал и не собирался просыпаться, чтобы проводить «дорогого гостя». Уже выйдя в коридор, Роджер понял, что находится не у себя в общежитии – коридор был увешан картинами, чего у них в корпусе не допускалось – медицинский институт был прародителем больничных стен. Только через два дня, когда он опять показался в «Черной дыре», ему рассказали о том, что в тот вечер он пил в компании студентов из школы искусств и кричал о том, что переходит в клан Аль Мольберто. В тот день стакан джина со льдом остался нетронутым. Зато направлению к врачу уделил должное внимание. Роджер решился.

– Мистер Стоун!

– Привет, Патрик. Всем доброе утро! Ну, как у нас дела? Начинаем через… – Роджер в очередной раз посмотрел на свое левое запястье. – Пять минут?

– Да, мистер Стоун, все готово.

– Отлично. Выводите наряд на экран.

Роджер встал за спиной у главного координатора, Патрика, и посмотрел на стену впереди себя. Контрольный пункт представлял собой комнату около пятидесяти квадратов, стены которой были увешаны мониторами. В центре комнаты стоял стол главного координатора, другие расположились вдоль стены у самых экранов. На столе Патрика стоял монитор, который показывал наряд на сегодняшний день – список сотрудников отдела и номера участков, на которых они должны были работать сегодня с 7 до 11, с 13 до 14 и затем с 16 до 20. С экранов на стенах в комнату проникал свет улиц, показанных в режиме реального времени. Именно здесь следили за работой «нарушителей».

Нарушители в отделе Роджера были главными людьми, делающими основную работу. С самого утра, пока люди еще только-только собирались ехать на работу, в обед и вечером, когда все возвращались домой, нарушители садились в свои служебные автомобили и разъезжались по городу. В их задачу входило создавать на дорогах опасные ситуации, пробки и мелкие аварии, не подвергая, конечно, опасности жизни людей. Перед устройством в отдел они проходили специальное обучение, затем на три месяца становились практикантами и в итоге сдавали экзамен, после которого комиссия принимала решение, можно ли выпускать их на улицы города. Обычно нарушителями становятся те, кто уже проработал какое-то время в корпорации и был проверен на верность идеалам компании «Медикол». Как и любой сотрудник корпорации, нарушители подписывали соглашение о неразглашении. Им запрещалось рассказывать о своей работе, называть имена коллег или даже просто вести разговоры о «Медикол».

Роджер, как никто другой, понимал своих нарушителей, потому что совсем недавно был одним из них. На протяжении почти десяти лет он вставал рано утром, приезжал на работу, садился в машину и открывал свой наряд. Он любил свою работу, понимал ее смысл и разделял идеалы «Медикол». Именно поэтому сейчас, находясь на должности руководителя, он приходил каждый день в контрольный пункт и сам следил за тем, что происходит на дорогах – ему, как побывавшему на той стороне, были видны как ошибки нарушителей, так и опасные ситуации, которые грозили перерасти в катастрофу. Роджер не мог этого допустить. Только не в своем отделе.