Роман Канушкин - Телефонист

Разновеликие и разношрифтовые буквы: «Здесь чего-то не хватает. Возможно, двух свечей? ☺»

– Смайлик, – устало говорит Сухов. – Дерьмо!

– Лёха, у неё в руке…

– Вижу, – говорит Сухов. Он давно всё увидел и давно всё понял.

– Что это? – голос Кирилла; тот немного сбит с толку: в ладони у куклы чёрный пластмассовый прямоугольник с круглым отверстием посередине.

– Это для сигар, – Сухов два раза шмыгнул носом, хотя никакого насморка у него не было.

– В смысле?

– Ножичек, – глухо говорит Сухов. – Там внутри спрятано лезвие. Вставляешь сигару и отрезаешь. Нож. Точнее, гильотина.

Кирилл захлопал глазами, перевёл взгляд с гильотинки для сигар на голову резиновой женщины, отделённую от тела. Сухов позволил себе очень короткую и очень тёплую улыбку – он знал Кирюху как свои пять пальцев, и все его гримасы, и знал, что в случае чего, тот прикроет не только его спину и не только его зад. Потом улыбка поблекла.

– Но ведь… – Кирилл теперь смотрел на Сухова.

– Именно, – кивнул тот. – Гильотина. Такими раньше отрубали головы.

– Это ведь…

– Послание, – подтвердил Сухов. Ему вдруг захотелось побыстрее покинуть эту квартиру, иначе запах болезни застрянет в нём, но теперь здесь дел немало и… подлинная болезнь отсюда ушла, умело скрывая свой смрад. – Ты б отпустил его, он посинел уже. Нам ещё жмура-алкаша при задержании не хватало.

Кирилл ослабляет хватку, грузный человек пытается браниться.

– Думаю, он ничего не знает, – говорит Сухов. – Но всё-таки выпотрошите его по максимуму.

– Послание, – морщится Кирилл. – Опять эти грёбаные шарады. – И вдруг добавляет: – Ванга оказалась права?

– Похоже, – соглашается Сухов. Чего уж теперь.

– А причём тут свечи? Две… Есть какие-либо предположения?

– Пока нет, – говорит Сухов. – Это всё имитация.

– Того, что может произойти?

Сухов посмотрел на лежащую перед ним резиновую женщину, на пришпиленную к стене записку, потом на Кирилла, и тот увидел, какими тёмными стали его глаза.

– Или уже происходит, – сказал Сухов.

Господи, он пришёл мрачнее тучи. Как тень. Я давно его таким не видела.

– Что случилось, па?

– Всё нормально.

– Па-ап?!

Он мне улыбнулся. Он у меня самый лучший и самый смелый. Но порой как маленький ребёнок. Иногда кажется, что я делаю его беззащитным.

– Что случилось-то? Кто-то… умер?

Взгляд на мгновение стал рассеянным. Это он, сам того не зная, так от меня прячется. Не всегда. Когда его дурацкое беспокойство зашкаливает. Игра в прятки со взрослой дочерью, вариант № 1. Я кое-что видела и кое-что слышала о нём от его коллег. На их посиделках. Видела, что он для них значит. Я ведь так горжусь им на самом деле и так не хочу, чтобы он из-за меня…

– Что-то на работе?

– Говорю ж, всё нормально.

Дома я не читаю с ридера. Только настоящие бумажные версии. Мне нравится запах. Сейчас это был «Книжный вор». Крутая штука. Рассказ ведётся от лица смерти. Издание в бумажной обложке. А у Форели – шикарные тома в супере. И я обернула одной книгу о девочке, которая воровала книги. Воспользовалась ею как папкой. Не всегда знаю, почему поступаю так или иначе. Порой мне кажется, что у меня язык без костей. А зачем он от меня прячется? Я начала беспечно:

– А у тёти… – и запнулась. – У Ванги скоро день рождения.

Он поморщился. Посмотрел на меня удивлённо. Прятки, вариант № 2.

– Просто ей было бы приятно…

– И что?! Я должен ей послать букет цветов?

Лёгкая раздражительность. Вариант № 3. Папа, мой папа, ты у меня, как раскрытая книга. А я, как воровка книг. Не в том смысле, что сейчас читаю, хотя и в том тоже… Ты не поймёшь, никто, наверное, не поймёт. Но не надо так сильно обо мне беспокоиться. А то я чувствую себя виноватой. Что делаю тебя уязвимым. Я уже не ребёнок и понимаю чуть больше, чем эта кучерявая пипетка на фотке в твоём бумажнике.

– Почему бы и нет? Мне нравится Ванга, – стоило труда добавить следующую фразу, но я обязана была это сделать. – И… тебе тоже.

– Чего? – бросил почти беспечно. Нахмурился, и опять этот детский взгляд. Я уже начала понимать, дальнейшее было делом логики. Ванга…

Я не провокатор, пап, нет. Но так нельзя. Я обязана защитить тебя от тебя самого. Чтоб ты и был лучшим и самым смелым. И поэтому я поступаю не очень хорошо. Книжка про воровку в супере Форели лежит у меня на коленях. Мне её, кстати, Ванга посоветовала. Вот уж кто не считает меня маленькой. У девочек свои секреты.