Алексей Загуляев - Сборник прозы. За пределами ожиданий

– Простите, – извинилась она.

Том посмотрел на неё осуждающе. Вошёл в образ.

– Раньше, до появления Петли, – повторил он, – Ворон был известным садистом в Городе Бродячих Собак. Полжизни он промотал по тюрьмам и публичным домам. Но когда появилась Петля, да и сам он стал уже не тем, кого можно было бояться, он осел в дряхлом, как и сам он, домишке на границе залива, да так и жил, ни с кем не общаясь, долгие годы. Но однажды этого Ворона парализовало. В одно утро он просто взял и превратился в трухлявое бревно, голодное и ходящее под себя. Никому и в голову не могло придти хоть чем-то ему помочь. Все знали, кто он таков в прошлом, и все держали язык за зубами, не обращаясь в социальные службы, словно мстя старику за те обиды, которые в этом городишке не миновали по его прихоти никого, кто ещё помнил старые доконфедеративные времена. По бандитской своей привычке Ворон всегда держал под рукой беретту. Сколько дней он пролежал, нюхая собственные испражнения, никто точно сказать не мог, но однажды ночью он пустил себе в висок пулю. Вот так и попал в Петлю. Самоубийство значилось в Кодексе под номером SK-400673. Отныне каждое утро Ворон просыпается в 6:30 в своей лачуге, а в 6:33 раздаётся выстрел. Изо дня в день… изо дня в день…

– Грустная история, – уже вполне серьёзно сказала Ника.

– Да, – согласился Калеб. – А я знал одного парня, судьба которого немного похожа на Ворона. Только он не был убийцей. Бедолага.

– Расскажешь?

И Калеб рассказал ту самую историю с Лимбо. И о том, чем всё это заканчивается на самом деле, он тоже поведал. Трудно сказать, кому его история была интересней, Тому или Нике. Оба слушали не моргая. Когда Калеб закончил, Том снова откинулся на спинку стула и, раздув щёки, застучал пальцами по столу.

– А вот где ты был раньше, Калеб? И почему я не знал о том, – закричал он уже на весь бар, обращаясь к помощникам, – что происходит с циклами, равными нулю?!

Все дружно обернулись в его сторону. На секунду воцарилась тишина, на фоне которой «Un prince charmant» в старой записи Франс Галль показалась зловещей.

– Завтра будем переснимать всё по новому сценарию. Графики потом поработают над сценами с жёлтой слизью. Это надо запомнить: «месиво из тускло светящихся волокон, внутри которых то ли бегали огоньки, то ли ползали черви» То ли ползали черви… Если, конечно, мы когда-нибудь выберемся из этой задницы.

После недолгих прощаний и безрезультатных уговоров Тома остаться для завтрашней съёмки, Ника и Калеб направились в Беверли-Хиллз, двигаясь прямиком по Бульвару Санта-Моника. Семь с половиной километров, если никуда не сворачивать.

Было бы большим упущением не превратить эту витрину роскошной жизни в мекку для желающих пожить в просторном особняке Кэмерон Диаз или милом, тонущем в зелени, домике Джессики Симпсон. Однако даже Кейджу три дня в его собственной вилле стоили бы ощутимых для него денег, поэтому туристы здесь были особой касты. Это-то и показалось Калебу важным, поскольку защита для таких гостей ставилась самая передовая, на военном уровне. Нике же просто хотелось взглянуть на дом Тома Круза или пройтись по Аллее Звёзд (если уж ничего другого не остаётся). Они шли, взявшись за руки. Справа показался прокат автомобилей. Людей не было, но идею воспользоваться техникой они отклонили, помня свои злоключения со скутером. Впрочем, пооткрывать дверцы, проверить удобство кресел и понажимать на педаль газа в самых красивых из выставленных на прокат автомобилей они не отказались. Где ещё представится такая возможность? Здесь были и «Бентли», и «Ламборджини», и чудаковатый «Порше» RUF CTR 3, ещё в 2008 году разгонявшийся до 380 километров в час. Нике больше всего понравился чёрный «Брабус», на взгляд Калеба довольно серенький со своим квадратным дизайном на фоне других красавцев. «Зато надёжный», – сказала Ника. Калебу же приглянулась «Кобра» с мощностью 1100 лошадиных сил; в далёком 2006 году их выпустили всего, кажется, пятнадцать штук. В его формах было понамешано всё: и мощь, и детская непосредственность, и почти бессознательная тоска по шестидесятым прошлого века, и неожиданные повороты в деталях дизайна. «Ну ты даёшь», – только и сказала на это Ника.

За таким увлекательным занятием они провели минут сорок, поэтому, продолжив путь, немного ускорили шаг. Наверняка в Беверли-Хиллз имелись минусовые порталы, ведущие в большинство первичных гостиничных комплексов, и потому была надежда, что какой-нибудь код на модуле мисс Готи сработает и Ника вернётся к себе в номер.