Дэвид Хьюсон - Сезон мертвеца

– Довольно! – приказал Росси, пытаясь отыскать глазами хотя бы одного полицейского.

Но когда они нужны больше всего, их обычно не бывает поблизости.

– Ты больше ничего не получишь, – сказал он "Бруту". – Убирайся прочь, пока я не разозлился.

Все еще ехидно ухмыляясь, "Брут" отвесил низкий поклон, но не сдвинулся с места. И тут у Росси вдруг выступили на спине холодные капельки пота. В лице этого актера промелькнуло что-то знакомое. Лука уже видел этого человека, но где и при каких обстоятельствах? Ясно, что обстоятельства были весьма неблагоприятные, иначе встреча не вызвала бы у него тревогу.

– Как я уже сказал, – продолжат Марко, – мы купили эту собачку при очень печальных обстоятельствах. Сейчас я даже не могу вспомнить, кому впервые пришла в голову эта идея. Помню только, что мы никогда не обсуждали эту тему.

Ник заерзал на стуле, неожиданно почувствовав себя дискомфортно. Ему очень не хотелось вспоминать прошлые времена, так как ничего, кроме боли, эти воспоминания ему не доставляли. Да и зачем сейчас ворошить прошлое? Правда, иногда в его сознании возникали смутные воспоминания, но он гнал их прочь, пытаясь сосредоточиться на будущем. А Сара пристально следила за ним и прекрасно понимала, какие именно чувства одолевают его в эту минуту. Она протянула руку и погладила его по тыльной стороне ладони.

– И вот в один прекрасный день я прихожу к этому человеку, – рассказывал между тем Марко. – К тому самому, который предлагал мне собаку. При этом я нес какую-то чушь, не знал толком, о чем его спросить, и вообще не понимал, зачем мне эта собака. Это был старый фермер, он жил на небольшом участке земли в самом конце поселка и слыл среди местных жителей отъявленным мерзавцем. Так вот, он смотрел на меня как на идиота, который сам не знает, чего хочет. Я видел это по его глазам. Впрочем, так оно и было, чего тут скрывать. При этом он все время повторял: "Это собака", – как будто я говорил ему что-то другое.

Марко поерзал в инвалидной коляске, напряженно вспоминая, что было дальше.

– Я завернул щенка в пиджак и принес домой, а он всю дорогу писал и гадил. Первую ночь он выл во всю глотку и не давал нам спать.

– Да, я это хорошо помню, – прервал его Ник.

– Но на следующий день он выл гораздо меньше, а на третьи сутки спал как убитый на кухне, где облюбовал себе теплое местечко. – Марко сделал паузу и посмотрел на Ника. – Тогда мы жили втроем: я, Джулия и Ник. А времена были такие, что мы ненавидели все, что происходит вокруг, и страстно жаждали перемен. Это было поколение сердитых людей, которое выступало против бесчеловечного общества и против бессмысленных потерь в бессмысленных войнах. А тут еще и собака, за которой надо ухаживать каждый божий день. Конечно, мы любили ее, уделяли ей много внимания, но потом произошло нечто-то невероятное. Что ты тогда сделал, Ник?

– Я его бросил, – понуро ответил тот. – А потом его бросила Джулия. Если хочешь знать, ты его тоже бросил, причем именно тебя Пип считал своим хозяином. Есть вещи, которые уже никогда не изменить.

Марко покачал головой:

– Нет, Ник, все дело в возрасте. Собака любила тебя больше, чем кого бы то ни было. Вы вместе играли во дворе, бегали по улице, и если бы она обладала памятью, подтвердила бы это сейчас. Она любила тебя, Ник.

Старик был прав. Ник действительно проводил с собакой большую часть времени, гулял с ней по окрестным полям и носился вслед за ней за жужжащими пчелами. И при этом часто разговаривал с собакой, как будто она была для него человеческим существом. Они были неразлучны и не мыслили себя друг без друга. А потом он повзрослел. Собака тоже, и время в очередной раз сыграло с ними свою злую шутку.

– Однажды я пришел домой и увидел, что собаку что-то беспокоит. Как раз в это время Ник закончил школу и собирался поступать в колледж. Но дело было не только в этом. Между ним и собакой что-то произошло. Ты помнишь об этом, Ник?

Ник кивнул и подумал, что хорошо бы перевести разговор в другое русло.

– Да, я помню, отец. Просто я не понимаю, зачем...

– Ник был так расстроен, как в тот самый день, когда умерла его мать. Ему вдруг пришла в голову мысль, что у собаки тоже есть свой жизненный предел. А тогда нашей собаке было то ли двенадцать, то ли тринадцать лет. Короче говоря, Ник пришел к выводу, что рано или поздно наступит тот печальный день, когда собака умрет. Причем ждать этого момента оставалось не так уж и долго. А теперь, Сара, попробуйте определить, о чем он подумал в тот момент? Вы же у нас психолог.