Дэвид Хьюсон - Сезон мертвеца

Лука безотрывно смотрел на "Брута". Парень не только стоял как столб, с каменным лицом, но и вообще делал вид, будто ему на все наплевать. Было ясно, что он не хочет заработать даже на билет в метро.

Катанья дернул Росси за руку:

– Вы только гляньте на "Мону Лизу", она просто прелесть. Думаю, она сейчас заграбастает все деньги.

Росси перевел взгляд на высокую фигуру, облаченную в длинное черное платье, она топталась в нескольких метрах от "Брута". Голову ее обрамляла золотистая рамка.

– Это мужчина, – сказал Росси. – Я однажды задержал его за то, что он вытащил кошелек у какого-го туриста.

– Вы серьезно? – не поверил Катанья. – Вы хотите сказать, что это гомик?

– Нет, – недовольно поморщился Росси. – Почему обязательно гомик? Нельзя же воспринимать все буквально. Если артист выбрал для себя женскую роль, то это вовсе не означает, что он голубой.

Он снова посмотрел на "Брута". Простаки всегда считают гомосексуалистом того, кто наряжается в женскую одежду, забывая при этом, что внешность обманчива. Впрочем, довольно часто они сами хотят быть обманутыми, такова уж человеческая природа. Эта мысль показалась ему чрезвычайно интересной, но он слишком устал, чтобы далее размышлять на эту тему.

Он посмотрел на часы:

– Где же наш кретин? Он сказал, что пробудет там не более часа, а сейчас уже...

Откровенно говоря, Росси не помнил, когда Валена вошел в ворота бразильского посольства и, стало быть, не знал, когда он должен выйти на площадь. Просто детективу показалось, что прошло уже немало времени.

– Прошло пятьдесят восемь минут, – доложил Катанья. – Так что у него есть в запасе еще несколько минут.

Росси мысленно проклял и мерзкого телеведущего, и чересчур педантичного напарника. В этот момент из дверей посольства вышел вальяжный Валена.

– Похоже, он так же плохо ориентируется во времени, как и я, – проворчал Росси, направляясь к Артуро. – Он мог провести с друзьями еще по меньшей мере сто двадцать секунд.

– Да, – согласился Катанья.

Валена в белоснежной рубашке с жирными пятнами от еды остановился на верхней ступеньке лестницы и принялся нервно озираться. Росси, приблизившись к телезвезде, учуял запах алкоголя, скорее всего шампанского.

– Что это за охрана такая? – громко возмутился Валена, взмахнув руками. – Вы должны следить за каждым моим шагом, а не болтаться черт-те где!

– Приносим свои извинения, – официальным тоном произнес Росси, заметив боковым зрением, что Катанья догнал его. – Мы просто не хотели нарушать ваше общение с людьми.

– Идиоты! – заорал во весь голос Валена, выкатив налитые злобой глаза.

Росси подумал, что этот мерзавец, всегда отличавшийся хамским поведением, изрядно перебрал на дипломатическом приеме. А может быть, и нюхнул белого порошка, чтобы дела пошли совсем хорошо.

– Автомобиль ждет вас, синьор, – подчеркнуто вежливо объявил Росси.

Валена скатился с лестницы и быстро зашагал в противоположный конец площади, где они оставили припаркованный автомобиль. Росси еще раз выругался и поспешил за ним, дав напарнику понять, чтобы не отставал. Через секунду он пристроился справа от Валены и привычно оглядывал снующих взад и вперед людей, а Катанья делал то же самое слева от охраняемого. Тело Росси ныло от усталости, перед глазами плыли темные круги. Его единственным желанием в эту минуту было поскорее отделаться от зажравшегося бездельника, вернуться домой и хорошенько выспаться.

Проходя мимо актеров, Катанья неожиданно остановился и схватил за руку шедшего впереди Валену. Тот дернулся и стал испуганно вертеть головой. Росси окончательно уверовал, что в крови толстяка есть нечто похлеще шампанского.

– Окажите честь этим актерам, синьор, – громко объявил Катанья.

– Что? – не понял Артурс.

Росси недовольно поморщился. Когда-нибудь он не выдержит и как следует врежет выскочке-полицейскому, который всем действует на нервы идиотскими расспросами и пустой болтовней.

– Вы только посмотрите, как он хорош, – затараторил Катанья, показывая на лже-Брута. – Ради всего святого, дайте ему хоть какую-то мелочь. Вот...

Не долго думая он швырнул горсть монет прямо перед носом ошарашенного телеведущего. Длинноволосый парень шагнул вперед и поймал монеты в дешевую черную шляпу. При этом он как-то странно ухмыльнулся.

– Ну ладно, – сказал Росси, – ради Бога и любви к искусству. – Он полез в карман и вынул немного мелочи. Только сейчас он сообразил, что сделал это автоматически, не задумываясь о целесообразности своего поступка. А "Брут" тем временем продолжал ухмыляться и ждать дальнейших подношений. Росси бросил в его шляпу несколько мелких монет, поймав себя на мысли, что фактически совершает преступление, подкармливая мошенника. Однако больше всего его раздражала бессмысленная ухмылка "Брута" – парень вел себя так, словно пришел на площадь вовсе не за мелкими подачками.