Елена Келен - В то далекое теплое лето

Андрей выжидательно посмотрел на Шевелева.

– Слушай, Джиль, тебе же русским языком сказано, оставь нас в покое, – не выдержал тот, но, взяв себя в руки, пояснил: – Наташке действительно не по себе, опять привиделось или послышалось…

– Колокол, что ли? – с облегчением уточнил Андрей. Похоже, он не обратил внимания на это резанувшее слух «нас».

– Что?! – опешил Артур.

– Ну, колокольный звон…

– Ты тоже слышал его? – обрадовалась девушка.

– Нет, я, слава богу, ни разу, – охладил ее эмоции Андрей. – Но ты не первая. Многие слышат, особенно в такую вот хорошую, ясную погоду. Ничего удивительного. Давным-давно, во времена Карецкого, здесь, говорят, церквушка маленькая стояла, что-то вроде часовенки. Службы там всякие велись, венчали, отпевали, колокола звонили, а потом часовенка эта вроде как сгорела и на ее месте женский монастырь основали, так называемый Еленин скит. После революции монастырь закрыли, сестер разогнали, в помещениях устроили птицефабрику, ну а как ГЭС построили, все вообще под воду ушло. Только этот островок чудом сохранился, даже не сохранился, а как бы заново образовался: то ли река в этих местах обмелела, то ли еще что.

– То есть колокол находится под водой? – недоверчиво переспросил Шевелев.

– Теоретически, да.

– Почему же тогда ни ты, ни я ничего не слышим? Я вообще все время был рядом с Наташкой, следовательно, искажение звука в зависимости от местоположения исключается.

– Я тоже хотел бы знать, почему одни в шаге от себя ничего не видят, а другие за версту чуют? Вероятно, все дело в восприятии.

– Я на слух никогда не жаловался, а слух это тоже способ восприятия.

– Слух тут ни при чем. Колокольный звон просто так не услышишь, его надо почувствовать, а чувства идут от сердца. Женщины в таких делах более совершенны, что ли…

– Андрей, – вмешалась Наталья, до этого не проронившая ни слова. – А где, ты говоришь, часовенка стояла?

– Так я и не говорил, где именно. Откуда ж мне знать эти подробности, – растерялся парень. – Наверное, где-то там, – он неопределенно махнул рукой в сторону реки.

– Да? А мне почему-то показалось, что звук шел именно оттуда. – Наталья кивнула в противоположную сторону, куда-то в глубь острова.

– Нат, колокол может звонить из-под воды, это я допускаю, но из-под земли – это уже явный перебор, если, конечно, там нет никаких пустот, – сказал Шевелев.

– Пустот там нет, – заверил Андрей.

– Ни лаза, ни пещер?

– Стопроцентно. За эти годы их бы просто размыло водой.

– Не факт, если под землей существует каменный мешок…

– Во-первых, – перебил Андрей, – каменного мешка здесь нет и быть не может, состав почвы не тот, во-вторых, если колокол звонит, значит, мешок, как-ты говоришь, дырявый, а если дырявый, то точно бы размыло.

– Логично. А ты, Нат, что на это скажешь?

– Наверное, я ошиблась, но…

– Но! – Артур восхищенно хлопнул в ладоши. – Вот она, пресловутая женская логика.

– О женской логике можно часами говорить, – согласился Андрей, – и в итоге все равно ничего не поймем. Наташ, – обратился он к девушке, – а почему ты спросила о церквушке? Ведь колокол мог и монастырю принадлежать?

– Откуда мне было знать про монастырь? И потом, ты же сам сказал, что сначала была построена именно церковь…

– Сказал…

– А разве это так важно? А, понимаю, ты просто пытаешься увязать колокольный звон с Наташкиными видениями. Церковь же, если я правильно тебя понял, была тут как раз во времена Карецкого?

– Ты правильно понимаешь. И что самое интересное, говорят, будто бы в ней, прямо во время венчания, Карецкий застрелил графиню, отказавшую ему в любви, и ее жениха, единственного сына и наследника князя Милорадова.

– Отказавшую в любви? – переспросила Наталья, слегка побледнев.

– А твой атаман, оказывается, крут на расправу, – заметил Шевелев, от которого не укрылась ее бледность. – Видишь, Нат, как опасно отказывать мужчинам. – Он улыбнулся и вновь привлек ее к себе.

Наташа высвободилась, и тут же пожалела об этом, наткнувшись на изучающий взгляд Андрея.

Почувствовав ее замешательство, Андрей криво усмехнулся:

– Вот ведь как бывает, сынка убили, и даже всесильный князь не помог…

– А почему Карецкий так поступил? Разве графиня могла выйти замуж за разбойника? – спросила девушка.

– А кто говорит о замужестве? Отказать в любви еще не значит отвергнуть предложение руки и сердца. До чего же ты наивная, Наташка. Любить можно и тайком, пробираясь ночью через окошко.