Татьяна Янковская: Далекое-далекое лето

Моим первым печатным произведением стала опубликованная в последнем парижском «Континенте» статья о талантливом барде Кате Яровой, с которой меня свела судьба во время её приезда в США в 1990 году. Этот номер журнала дошёл до Кати незадолго до её смерти в 1992 году. А моя первая повесть возникла как продолжение разговора с ней, который, начавшись, так и не завершился. Со знакомства с Катей началась и еще одна полоса моей деятельности – в 90-е годы я занималась организацией концертов деятелей русской культуры в Олбани, столице штата Нью-Йорк. Одновременно я начала писать о событиях культурной жизни в Америке, связанных с Россией и эмиграцией, а также литературно-критические и публицистические статьи.

Параллельно со статьями продолжала появляться проза. Первые две книги, «М&М. Роман в историях» («ЭРа – Летний сад», 2008) и «Детство и отрочество в Гиперборейске, или В поисках утраченного пространства и времени» («Время», 2012), полностью разошлись. Третья, «Раскраски для взрослых», вышла в Америке (M-Graphics Publishing, 2016) и не была доступна читателям других стран. В 2019 году издательство «Алетейя» выпустило мою книгу «Когда душа любила душу. Воспоминания о Кате Яровой», которая представляет собой сплав мемуарной прозы, литературоведения и публицистики. В предлагаемой книге представлена большая часть повестей и рассказов, вошедших в первую и третью книги, которые могут заинтересовать сегодняшнего читателя, но недоступны на книжном рынке.

Мои герои, как реальные, так и вымышленные, пересекают границы стран, континентов и эпох, скитаются, возвращаются к истокам или врастают в новую жизнь. Некоторым из них удаётся не только достигнуть своих личных вершин, но и повлиять на жизнь окружающих – кому-то в своём тесном углу мирозданья, кому-то за пределами своей среды, страны и даже жизни. Они «наводят мосты» между прошлым и настоящим, между разноязыкими носителями различных культур. На нашей планете мы все соседи, и у нас много общего. Неслучайно повесть «Déjà vu», насыщенная такими узнаваемыми деталями советской повседневности, была написана мною под впечатлением громкого скандала, в который был вовлечен американский президент.

Как я писала в предисловии к своей первой книге, я не жгу мосты. Я за то, чтобы обновлять старые и строить новые, которые станут естественной и необходимой частью нашей жизни, как прекрасные мосты города на Неве, где я родилась, и грандиозные мосты города на Гудзоне, где я живу сейчас.

Я познакомилась с творчеством Татьяны Янковской через американский электронный журнал научной фантастики «Невероятные истории» (www.bewilderingstories.com), где была опубликована английская версия её рассказа «Если б не рейтузы». Рассказ меня заинтриговал, и я стала отслеживать её публикации в русскоязычных журналах. Каждый рассказ – это искусно приготовленный аперитив, в котором соль, сладость и пряность идеально сбалансированы. Не возникает ощущения тяжести или пресыщенности. Хочется продолжения. Мне отрадно, что вышел очередной сборник работ этого прозаика. Когда эти аперитивы подают на одном блюде, они друг с другом гармонируют, вызывая неповторимые гастро-литературные ощущения. Такое впечатление, что у автора гиперактивные вкусовые железы, которые способны схватывать оттенки и привкусы, которые не сразу схватывает рядовой читатель-дегустатор. Её глаз замечает мельчайшие детали. Вот почему талантливый автор должен владеть не только словами. Он в первую очередь должен максимально владеть органами чувств.

Я немного завидую Янковской белой завистью, потому что ей довелось лицезреть то, что я видела лишь мельком, на расстоянии, в искажённом виде – помпезность американской культуры 80-х годов. Янковская застала Рейгановскую эру, интересную с политической, социальной и культурной точки зрения. Для меня как ребёнка 80-х годов всё, связанное с Америкой и Рейганом, рисовалось неким Святым Граалем западной культуры. Сдаётся мне, эстетические соображения Янковской сформировались не без влияния американской популярной музыки, литературы и кинематографии. Она не производит впечатления человека, который закапсулировал себя в ностальгии. Она выражает свои мысли как истинный билингв, как человек, успешно и гармонично интегрированный в американское общество. Она отлично помнит брежневские реалии и очень живо их возрождает в своей прозе. Повесть «Дежа вю» – это просто алмаз институтской комедии. Сколько мастерства нужно, чтобы описать пресловутую бурю в стакане воды, именуемом НИИ. Я смеялась и плевалась вместе с главной героиней. Повесть «Несостоявшийся роман», написанная в конце 90-х годов, вообще достойна пера Джеймса Джойса – если бы тот писал по-русски.