Юлия Афиногенова - Готический роман. Призраки моих историй

В тот же миг я будто бы пришла в себя и часто-часто задышала, осознав, что совсем забыла о дыхании. Поспешив в свою комнату, я чуть было не споткнулась о ворс ковра по пути. Страх быть замеченной подгонял меня. Оказавшись в своей комнате, я укрылась одеялом с головой и почти сразу забылась глубоким сном. Проспала я до полудня».

Прошло две недели после того, как мы с Мэттью виделись. Не затянулся ли наш перерыв? Начались каникулы, и я почти не выходила из дома, постоянно засиживаясь в своей комнате и записывая любые сюжеты, приходящие мне на ум.

От Мэттью не было ни единой вести. Я несколько раз срывалась и набирала его номер, но каждый раз он был недоступен. Его не было ни в одной социальной сети, и общих фотографий у нас тоже не было. Мне стало казаться, что наши отношения я просто выдумала, а возможно, и сам Мэттью являлся лишь плодом моей фантазии.

Мама ходила как ни в чем не бывало и ничего не рассказывала Я думаю, что и не расскажет, даже если я сообщу ей, что все знаю. Да и как можно рассказать своей дочери о том, что изменяла ее отцу. Немыслимо.

Все две недели меня посещали лишь печальные мысли и я плакала по ночам, что так на меня непохоже.

«Что за мешки под глазами? – удивленно спрашивал меня папа, когда видел меня по утрам за завтраком. – Что у вас с твоим другом? Может, мне с ним поговорить?»

Мы с отцом мало общались, но он всегда видел меня насквозь. Я отвечала, что все нормально. А он говорил, что не верит, ведь мы с Мэттью давно не виделись и я «постоянно сижу в своей каморке». Каморкой папа называл мою спальню. Я отвечала, что пишу роман. «А-а-а, опять про этих вампиров и сумасшедших девиц», – бормотал он под нос, будто бы я его не услышу. «Я все слышу!» – наигранно возмущалась я, будто бы меня заботило его пренебрежение моим творчеством. Он был человеком старой закалки, и его негодование по поводу выбранных мной тематик моих произведений было мне вполне понятно.

«Целый месяц после той странной ночи я плохо спала, постоянно вслушиваясь в звуки, издаваемые домом. Больше подобного не повторялось, но я предчувствовала, что обязательно должно повториться, поэтому была начеку.

Каждый раз встречаясь где-нибудь в коридоре или в кухне взглядами с Уиллом, щеки мои становились бардовыми и все тело охватывала дрожь. Постоянно мне казалось, что мой брат каким-то образом заметил мое присутствие у двери своей комнаты, хоть я и понимала, что этого не может быть, ведь я была предельно осторожна.

Однажды он заговорил со мной по поводу уборки в его комнате и я так разволновалась, что потеряла сознание. Он был так удивлен, что даже вызвал мне врача, который в свою очередь выписал мне сердечные капли, после того как замерил мой пульс. Когда я стала их принимать, мне стало даже немного лучше и сон мой перестал быть настолько чутким. Я наконец-то стала высыпаться.

Прошла еще неделя, и как-то днем отец позвал меня поговорить в гостиную.

– Дорогая Роуз, присядь, – сказал он, приглашая сесть на диван, который стоял рядом с его любимым креслом, в котором он сидел и сейчас, завалившись на один бок. Он смотрел на меня любящими глазами отца, который очень гордится своим ребенком и лелеет его. – Хочу с тобой поговорить.

Примерно раз в полгода папа проводил со мной беседы, чтобы убедиться, что у меня все хорошо, что мне всего хватает и меня ничего не беспокоит. Сегодня был именно такой день. Я послушно присела рядом и взяла отца за руку, приготовившись внимательно его выслушать.

– Ты много учишься, и это не просто так, – сказал он. – Я договорился с очень хорошим мистером по поводу твоего дальнейшего обучения в университете. Ты еще так молода, но тебе нужно думать о будущем. Я бы очень хотел, чтобы ты стала ученой девочкой и добилась успеха. Ведь мир не стоит на месте и нужно идти дальше. Я очень не хочу, чтобы ты просидела всю жизнь в этом доме взаперти.

Ух ты, от услышанного у меня слегка закружилась голова. Вот почему папа делает такой большой упор на мое образование. Учиться в университете со своими сверстниками? Удивительно. Не думала, что когда-нибудь смогу уехать так далеко от дома.

– Но, папа, – ответила я. – А как же ты? Кто будет ухаживать за тобой?

– Ох, уж об этом не беспокойся, – хрипло посмеялся он. – Я найму слугу. У нас ведь так давно не было слуг, пора бы уже снять траур и двигаться дальше.

«Вот это да, – думала я, – не думала, что папа собирается когда-нибудь нанять прислугу после случившегося». Но он прав, сколько же можно быть в трауре?