Юлия Афиногенова - Готический роман. Призраки моих историй

– Шарлиз, – от его улыбки не осталось ни следа. Он схватился за голову обеими руками. – Прекрати. Я хочу просто подумать и помолчать, понимаешь? У меня голова сейчас лопнет.

С последними словами он уже повысил голос и изобразил, будто бы его голова сейчас взорвется. Потом он глубоко вздохнул, сел в позу лотоса, забравшись с ногами на лавочку, опрокинул голову назад и закрыл глаза. Грудь его то вздымалась, то опускалась.

Я подождала пару минут, а потом вновь тихо обратилась к нему, опасаясь новой неадекватной реакции:

– Медитируешь?

– Да, – еще тише отозвался он, не открывая глаз.

– Прости, я просто думала, что наши отношения под угрозой.

Эх, зря я это произнесла, потому что после моих слов Мэтт резко открыл глаза и посмотрел на меня так, будто я сказала что-то невероятно обидное и ужасное. Потом он с силой ударил себя ладонью по лбу и из его рта полился нескончаемый поток слов:

– Ты издеваешься надо мной? Что ты делаешь? У нас же всегда были необыкновенные отношения. Да я таких эмоций не испытывал ни с одной девушкой. Полное понимание между нами – самый главный пункт в наших отношениях, – шипел он, смотря на меня сквозь пальцы, будто бы весь мой вид был для него неприятен. – В последнее время как-то много вопросов. Ты со своей фантазией сама себя загоняешь в какую-то непроглядную чащу. Ты не понимаешь, что у меня в голове, а я не понимаю, что творится в твоей. Я-ХОЧУ-ПРОСТО-ПОМОЛЧАТЬ.

– Все, все. Я молчу, – жестом остановила его я.

Боже, я вообще не ожидала от него такой реакции. Не знала, что он умеет так много говорить. Лучше не усугублять ситуацию. Подожду, пожалуй, когда он сам захочет нормально поговорить, иначе мы и вправду разойдемся как в море корабли.

Я и сама замечаю, что что-то странное со мной творится в последнее время. Появился какой-то страх. Я будто бы стала переживать за наши с Мэттью отношения, хотя раньше и намека на это не было. Больше всего на свете я не хочу привязаться к нему и влюбиться так, как влюбляются некоторые девчонки, вынося мозг своему парню и везде следуя за ним, докучая ему своим вниманием. Мне нужно всего-то стать прежней Шарлиз – классной девчонкой, которая не лезет в душу, с которой легко и непринужденно общаться.

Может, я слишком много читаю и слишком зациклена на своих рассказах, которые пишу? Иногда что придумаю и сама поверю в свою историю. А в последнее время я увлеклась романтическими сюжетами. Еще немного – и напишу любовный роман. Этого только не хватало!

Тем временем Мэттью вновь стал спокойным и сидел, смиренно положив руки на колени ладонями вверх, будто настоящий йог. Глаза его были закрыты, и только изредка подергивались веки. Я еще немного постояла, боясь любым своим движением нарушить наступивший покой, а потом медленно подошла к лавочке и опустилась рядом с Мэттью. Последовав его примеру, я прикрыла глаза и сидела рядом с ним неподвижно, пытаясь привести в порядок свои мысли, которые разбрелись по укромным уголкам моего сознания.

Все в голове путалось, ведь я не получила ответа ни на один свой вопрос. Но я все-таки решила подождать. Он ждет понимания? Хорошо. Он его получит. Больше ничего не спрошу, пока он сам не разговорится.

Пусть новый Мэттью мне не очень нравится, но это все-таки Мэттью, просто что-то вывело его из привычной колеи. В конце концов язык его все равно развяжется и мы сможем все спокойно обсудить.

Не знаю, сколько мы так сидели. Мне показалось, что прошла целая вечность. Уже начинало немного темнеть, и я услышала уханье сов, доносившееся из чащи. Что же случилось с Мэттью? Не терпится узнать причину его неадекватного поведения. Но всему свое время. Пока немного подожду.

Через какое-то время я почувствовала теплую ладонь Мэттью на своей руке, отчего меня передернуло от неожиданности. Открыв глаза, я посмотрела на него, а он все так же неподвижно сидел в позе лотоса с умиротворенным выражением лица. Веки его по-прежнему были прикрыты.

«Я сидела в кресле у окна и вышивала, впрочем, как и всегда в это время суток. Розы из сиреневых шелковых лент, обрамленные речным жемчугом, украшали белую атласную ткань. Спина моя немного затекла, и я решила отложить рукоделие на несколько минут и пройтись по комнате.

В наших краях так мало солнечных дней, и солнце уже вот-вот сядет. Накрапывал небольшой дождь, стучась в треснутые стекла. Становилось прохладно, и я накинула шерстяную шаль на плечи, чтобы не просквозило. Я в четырех стенах уже шестнадцать с лишним лет. Живу в этом огромном особняке с отцом и старшим братом. Наш дом окружают болота и редкая растительность. Рядом стоит лишь несколько домов. Меланхолия сковывает мое сердце, поэтому отец настаивает на том, чтобы я много училась, читала ученые книги и постоянно что-то писала. Три раза в неделю по воле моего отца ко мне заходит учитель мистер Брук из школы неподалеку и преподает мне науку. Старик мой уже совсем стар и болен. Я часто плачу по ночам, думая о его судьбе. Ведь он такой добрый и любит меня всем сердцем. Я так не хочу его потерять. А брат Уилл только ворчит на него, что очень несправедливо с его стороны.