Василий Боярков - Пираты, или Тайна Бермудского острова

– У, обалдуи беспечные, – сказал он пускай и строго, но по большей части с непредвзятой иронией, – чего это вы мне дали столько проспать и не разбудили чуть раньше?! Хотя… – сказал он уже более дружелюбно, потягиваясь в сладостной неге, – какая сейчас-то великая разница: море спокойное, ветер попутный, идем мы уверенно, то бишь никуда не опаздываем. Единственное, нужно будет потом, при наступлении ночи, по звездам скорректировать курс, пока же, мне видится, путь проходит нормально. Чем молодежь вы тут, пока мы почивали, позанимались? – ощерился он интриговавшей ухмылкой и без лишних предисловий перешел ко второму вопросу: – Ничего плохого не делали?

– Немного «пофехтовали», – за обоих ответила девушка, более смышленая в предложенной теме и без особого труда оценившая, что конкретно подразумевается старым разбойником, – если, конечно, Джек, ты – это! – имеешь в виду?

– И только-то? – усмехнулся пират сквозь седую бороду, по ровному счету и не ожидавший услышать хоть чего-то противного, в той или иной степени неприличного и (как бы помягче сказать?) не слишком принятого. – А я-то подумал? Ну, да ладно, в общем неважно; сейчас же меня беспокоит кое-что понасущнее, – он зловредно прищурился, – кто в последующем будет в нашей чудесной компании коком? Мисс Доджер, уверен, ответит отказом, а значит, неудобную должность предстоит «разыграть» между оставшимися членами немноголюдной команды. По моему мнению, она временно подошла бы для боцмана; с его же, пока немногочисленными обязанностями, я и сам как-нибудь справлюсь. Возражения есть? – с грозным видом осведомился морской разбойник, а не дав никому ничего сказать, сам же себе однозначно ответил: – Возражений нет! – после чего, по привычке легонько присвистнув, отстранил юнца от ручного штурвала, самолично заступив на вахту и приняв на себя бразды управления.

Дальнейшее распоряжения заставили Бесстрашного Ричарда, в связи с возложенными обязанностями особо не унывавшего, беспечно удалиться на кухню. Молодым людям было разрешено отправиться отдыхать либо заниматься другими, более занимательными, делами, что они и не замедлили то́тчас же сделать – продолжили наслаждаться обоюдным общением, предпочтя его спокойному сну и постепенно устанавливая между собой взаимную связь, однажды вдруг вспыхнувшую и лишь сильнее крепнувшую с течением времени. Ещё Колипо обратил внимание на тот существенный факт, что не только один его сын отдал предпочтение прекрасной мисс Доджер; нет, имеелся второй человек, который восхищенным взглядом буквально «поедает» молодую красавицу и который ради поставленной цели (как и любой пират) готов на всё, даже на самые подлые меры. «Да, мистер Тэтчер, – мысленно обращался старик к загадочному молодому разбойнику, не пожелавшему расстаться со значимым именем, доставшимся от рождения, и более семи лет плававшему среди морских разбойников без устрашавшего прозвища, – интересно было бы знать: какие в твоей недальновидной, тупой головёнке, нехорошие, зарождаются мысли?.. Непременно надо будет присмотреть за тобой повнимательнее – а то как бы чего не вышло? – обозначил он для себя приоритетную, первоочередную проблему. – Сын у меня единственный, и потерять его для меня, поверьте, было бы неприемлемо».

Между тем влюбленные погружались во внезапно нахлынувшее прекрасное чувство все глубже, ни на что вокруг не обращая внимания, а в окружающей обстановке ничего абсолютно не замечая; исключение составляли одна взаимная любовь и нежданно свалившееся обоюдное счастье, дарованное Богом и выражавшееся в великолепной возможности бесконечно созерцать объект необъяснимой привязанности, до последней крайности страстного вожделения. Спать они отправились глубоко за полночь, когда все остальные давно уже находились в матросском отсеке и когда на них наигранно гневно прикрикнул старый морской разбойник, напомнив, что с утра им обоим предстоит заступать на вахту, где они и смогут, как он выразился, «вдосталь наговориться».

– Хватит на небе звезды считать! – стараясь быть грубым, но в душе наслаждаясь и улыбаясь в густую поседевшую бороду, разорвал чудесное блаженство непререкаемый капитан, отлично понимавший, что во все времена удачливость зависит от общей боеспособности, обусловленной бодрым состоянием, железной хваткой верной руки, а главное – способностью быстро и рассудительно мыслить; в настоящем случае, по его мнению, обученному воину ничего особо предпринимать и не требуется, а единственное, необходимо позволить организму как следует выспаться. – Всё равно никогда не сочтете, – добавил он для острастки, – поверьте, их точный подсчёт еще никому не оказывался под силу. Мисс Доджер! – как и обычно, без особых предисловий, переменил он тему высказывания, заостряя внимание на самых насущных проблемах. – Пока меня нет, ты, будь доброй, располагайся в капитанской каюте; тебе же, мой мальчик, делать нечего, придется ютиться среди остальных матросов, то бишь в общественном спальном отсеке.