Евгений Шорстов - Превенция

– Так называемые чёрные волонтёры, – спокойно отвечал мой друг.

Шокирующее заявление будто оживило безразличного писателя. Смольников сидел бледный как простыня и внимательно слушал каждое слово, произносимое его собеседником.

– Вами заинтересовались те, кто привык решать проблемы самым простым способом, знаете ли. Таких, как вы, они называют «прокажёнными». Вам-то, понятное дело, ничего из написанного не грозит, создателей их творения не трогают, но на других отыгрываются сполна.

– Так если оно всё-таки тронет автора, – шёпотом перебил его писатель, – то, как вы узнаете, что именно его убило?

– Ну, методов много. Например, ваша рукопись будет у вас в руках, пока вы бездыханный валяетесь на полу. Но, скажу честно, на моей памяти ещё не было подобных случаев.

– Да как же я могу быть прокажённым? – паниковал Смольников, разводя руками. – Неужели, теперь любое моё произведение может убить? Этого не может быть! Я читал новеллы соседям, и все они живы… за исключением одной женщины, но, вряд ли это вина моего творчества…

– Нет, – успокоил Серёга, – просто, один раз вы использовали очень неудачную состыковку из четырёх слов в своём произведении и что-то в этом мире сломали… даже, не столько сломали, сколько слегка надавили на что-то давно сломанное. Так сказать, совместили то, что нельзя совмещать.

Смольников задумался, а потом вдруг выдал:

– Состыковка работает только от четырёх слов? Вдруг вам о других случаях тоже просто неизвестно.

– Может быть и неизвестно, – пожал плечами мой друг. – Мы точно уверены в информации о четырёх словах – ни больше, ни меньше. Знаете, я был свидетелем того, как одно совсем неподходящее слово, вставленное в классическую фразу «я тебя люблю», придало ей свойство страшного оружия: человек, к которому обращался говоривший, моментально умирал от остановки сердца. Ужасное зрелище! Такими методами, кстати говоря, и промышляют наши с вами друзья – чёрные волонтёры. Поэтому, Арсений, скажите спасибо, что сейчас с вами разговариваем мы – волонтёры превенции, и вместо… ну, их методов … объясняем все нюансы чудодейственных состыковок. Быть может и есть состыковки из двух слов, которые убивают непосредственно автора, но в таком случае мы не узнаем о них, пока кто-то не станет прямым свидетелем… или каким-то образом сможет пережить свою ошибку.

– А бывали такие случаи? – с неподдельным интересом спрашивал Смольников.

– Бывали, ещё как. Есть в этой жизни одна очень страшная вещь, которая касается, как ни странно, волонтёров, но может затронуть и обычного человека – это сон про пятиэтажку. Вы словно студент, проживающий в старой пятиэтажке. Одним вечером, к вам подойдёт мрачный дед и скажет: двери ночью закрывай! А вы ему назло дверку-то откроете, и всё – смерть во сне, а затем и наяву, от той же остановки сердечка, – улыбнулся Серёга.

– И как же вы с этим боролись?

– Лично я те времена не застал, но бывалые труженики рассказывали, что всё началось со слухов: некоторые люди разговаривают во сне, что, естественно, ни для кого не секрет, так вот некоторые по полночи твердили о дверях и пятиэтажке, а наутро внезапно умирали. Причины смерти ставили самые разные, всё искали какие-то болезни, но правду не знал никто. И вот приснился этот сон одному хорошему волонтёру – он сразу понял, что к чему, прямо там, во сне. Третьего не было дано: либо он умирает, либо бьётся до последнего. Вместо того чтобы идти наперекор судьбе, он сделал всё, чтобы себя обезопасить: закрыл дверь в квартиру, в которой проживал по сюжету. И стоило ему это сделать, как он тут же проснулся в своей постели живой и невредимый, а затем и справочник новым способом избежать случайной смерти во сне пополнил. Вот и вся борьба.

– А что за справочник? Это оттуда вы взяли мой адрес?

– Э-э, – улыбнулся Серёга, – этого я вам рассказать не могу, но поделиться парочкой полезных житейских советов, чтобы вы себя не угробили в повседневности – это всегда пожалуйста, взамен на нужную нам информацию, разумеется. Что насчёт адреса, то не имейте волнения, справочник тут не причём. Вы, случаем, не помните, что было в четырнадцатой главе вашего «Паралича»?

– Как же, – говорил писатель, доставая из кармана пачку сигарет, – самая длинная – сорок листов – и самая страшная глава… с точки зрения описаний, – на секунду умолкнув, он чиркнул дешёвой красной зажигалкой, которую взял с деревянного подоконника, и прикурил сигарету, а затем продолжил: – Я писал её ночью, но… мне вдруг стало настолько жутко, что работу пришлось отложить до утра. Бо́льшая часть главы была посвящена показаниям одного из антагонистов, он рассказывал, как они насиловали тело в гараже.