Alex K - Let’s Stay Dreamers

Vivarinum был решением всех проблем в абсолютной форме. Все невзгоды разом испарились. Проблемы со здоровьем больше не беспокоили, что уж говорить о мнении других людей. Кто-то сказал о популярности и друзьях? Оценках и будущем? Парне и серьезных отношениях? Клала я огромный хер на все! Дрочилы! Я разлагалась во всех смыслах этого слова. Препарат хоть и сделал меня счастливой, но не смог заставить взять ложку в руки, да и сам был крайне токсичен и с моим без того высохшим организмом усугубил все в несколько раз. Родители, держась за голову, начали придумывать какие-то альтернативные средства моего лечения.

Все целебные БАДы или бабушкины рецепты, конечно, интересная штука, но малодейственная. Все, кроме одного…

– Привет, Alis, ты сегодня совсем бледная, – сказал Jerry, проходя через парадную и смотря на меня с ужасом или качественно скрываемым отвращением. – Ты, конечно, можешь считать меня уродом, – посмотрел он мне в глаза, – но у меня есть то, что стопроцентно поставит тебя на ноги всего за неделю, – продолжал он, сунув руку во внутренний карман куртки.

– Jerry, что, черт подери, тебе нужно? Давай ты оставишь свои шуточки с обратной стороны входной двери?! С меня хватит! Я лучше вскрою вены или прыгну с моста, но больше ничего глотать не стану! – с недовольством ответила я и, повернувшись к нему спиной, пошла в свою комнату, не дождавшись его «панацеи».

– Да погодь ты! Это реальная штука! – остановил он меня, схватив за запястье, и с легкостью развернув к себе. – Родичи дома?

Permiso (Решение)

– Нет. Papa на работе, а Madre опять на фитнесе или что-то наподобие. Я была одна и хочу остаться таковой дальше. Прошу, Jerry, уйди. Ты же знаешь, как мне было плохо в последние полгода? Как я страдала все это время? Какие ужасы мне еще придется пережить?! – все больше и больше повышала я голос. – И тут являешься ты и говоришь, что нашел то, что за неделю способно поставить меня на ноги?! – уже с сарказмом и раздражением выкрикивала я ему в лицо. – Пошел ты, Jerry, знаешь куда?! И без твоей херни стою ровно.

– Посмотри на это! – словно не услышав моего негодования, протянул он мне свой правый кулак, закрывая за собой дверь. – Это, моя дорогая Alis, и есть решение твоей проблемы. Ну, во всяком случае, я поспрашивал, и все говорят, что должно помочь. Не знаю насчет полного выздоровления, тем более через неделю, но чувствовать себя ты будешь в разы лучше, – проговорил он с радостной, по-детски наивной смешинкой в голосе и разжав кулак, отдал мне загадочную панацею.

– И что это? – совершенно не понимая, что же все-таки находилось в маленьком конвертике, пробубнила я сквозь выступающие слезы. – Ты решил так пошутить?! Дав мне сушеную рукколу? Думаешь, что она меня вылечит?! Это, по-твоему, очень смешно?! Я считала тебя лучшим другом! Я думала – ты единственный, кто еще не отвернулся от меня! – с всхлипами и уже вытекающими слезами проорала я.

– Успокойся ты. Что начала-то? Не рук-ко-ла это, а четырехлистник, – с некой опаской, но все той же нелепой ухмылкой сказал он, смахнув с моего лица прядку волос. – Не подумай ничего дурного. Все куплено в специальном магазинчике.

– Ты с ума сошел? – прошептала я, уронив сверток на пол. Мое сердце еще никогда не билось так сильно. Тремор охватил не только руки, но и все тело в целом. И все действие виваринума рассеялось, дав моему мозгу вновь рассуждать трезво. – Какого хрена ты принес мне его домой? Ты совсем поехавший? – Мои ногти почти проткнули кожу на ладонях. Тремор по нарастающей охватил нижнюю губу. А в ноги прилило такое количество крови, что, казалось, в других частях тела ее уже нет. – Я, я же никогда не…

– Да блин! Успокойся ты. Говорю же – это просто клевер. Я ж не урановый стержень тебе в дом принес. Да и ваша реакция, молодая леди, для нашего района не свойственна. На вот, смотри, – чуть ли не со смехом сказал он, поддерживая мое тело в вертикальном положении. Потом обхватил меня за талию и протянул вытащенное также из внутреннего кармана глянцевое удостоверение. – Цени! У меня опухоль мозга последней степени. Ты прикинь, мне осталось жить… так-так-так… четыре недели или типа того. А зовут меня Hugo Garsias или Garcia, но важно не это! Важно то, что теперь ты точно поправишься! – засунув обратно в карман удостоверение и стерев нахлынувшие на меня слезы, сказал он. Затем взглядом пробежался по первому этажу и спросил: – У тебя есть какой-нибудь мешок? А трубки?

Я смотрела на него, как на безумца. В моей душе был водоворот из чувств, а в голове бушевал ураган мыслей: «Как, я – и lunatic 1? Как, я – и не попробую? Как быть? А вдруг мой Papa узнает?»