Виктор Пораско - Звёзды за той темнотой

– Дорогой, это ты? – раздался голос из спальни.

Он как бы нехотя отвернулся от зеркала.

– Да, я.

Он вошел в спальню и сел на кровать. Его жена Наташа укладывала вещи в чемодан.

– Ну куда ты так много? Я же сказал, что на один день.

– На всякий случай, вдруг там холодно. А что за срочность? И что это за командировка на один день? Раньше такого не было.

– Да там… – Он взял с тумбочки журнал. – Это не командировка.

– Любовницу, что ли, нашел? – Она, не повернувшись, улыбнулась, продолжая укладывать вещи.

Он молча листал журнал, настроение было далеко от шутливого.

– Ну чего молчишь? – Супруга повернулась к нему, все так же улыбаясь. – Молодую нашел, говорю?

– Наташ, мне из хосписа звонили. Я туда еду.

Улыбку как ветром сдуло.

– Да ты что? Прости. А кто там?

И, как будто зная ответ, быстро отвернулась обратно к шкафу, чтобы не выдать эмоций. Сердце колотилось, чувствуя непонятную тревогу.

– Сергей.

Она замерла буквально на секунду. Он не мог видеть со спины, как сильно расширились ее зрачки. Пытаясь взять себя в руки, она продолжала перебирать вещи. Понимая всю неестественность своего поведения, она все же не решалась повернуться к мужу лицом.

– Вот как?

В этом ее «вот как» прозвучала такая нелепая непринужденность, как будто она услышала новость, что завтра будет дождь. Он ничего не сказал. Повисла неловкая тишина.

– Наташ… – Он наконец нарушил молчание. – Я знаю, о чем ты думаешь…

– Я? – Она снова перегнула с легкостью в тоне. – Я совсем ни о чем таком не думаю. С чего ты взял?

– Мне надо решить вопрос с похоронами, подписать кое-какие бумаги – чистая формальность.

Она повернулась к нему.

– Милый, надо – значит, надо. Не оправдывайся.

И все же дольше сдерживаться она не смогла, а потому повысила голос:

– Надо – значит, надо! Я разве тебе хоть слово сказала?

– Когда я перед тобой оправдывался? Я же знаю, ты сейчас сама себя накрутишь…

– Я смотрю, ты все знаешь!

– Прекрати кричать! Что с тобой?

– Я не кричу. Просто… – Она закрыла ладонями лицо и попыталась выйти, но он успел встать и схватить ее за руку. – Пусти меня! Пусти, мне больно!

– Что «просто»? Ты посмотри на себя! Это мой брат, Наташа!

– Влад, отпусти меня! – Она со злостью посмотрела ему в глаза.

Он успел подумать, что уже и забыл, когда она в последний раз называла его Владом. Для нее он уже давно был либо «милый», либо «Владя».

Он рывком прижал ее к себе и крепко обнял.

– Ну, все, все… – Он нежно гладил ее по волосам. – Все хорошо, все…

Немного постояв с опущенными руками, она все же обняла его в ответ и, прижавшись лбом к груди, тихо спросила:

– Почему ты всегда ставишь меня перед фактом? Всегда решаешь все за нас.

– Во-первых, не всегда, а во-вторых, здесь по-другому нельзя. Пойми.

– Да… – Она подняла голову и посмотрела на него. – Прости меня, пожалуйста.

Он поцеловал ее в губы.

***

Влад шел по коридору за худощавой женщиной лет пятидесяти, стараясь как можно реже дышать – воздух был пропитан едким запахом медицинских препаратов.

– Прошу вас. – Женщина открыла дверь в кабинет и жестом пригласила войти.

– Светлана Матвеевна…

– Можно просто Светлана.

– Конечно, Светлана. После вас.

Влад вошел следом за ней в довольно просторный кабинет и вздохнул с облегчением – здесь не было того тошнотворного запаха.

– Как долетели?

Оба понимали, что вопрос был задан исключительно из вежливости.

– Хорошо, спасибо. – Он оглядел белоснежные стены кабинета. – У вас тут так чисто…

– Не ожидали?

– Нет, я… – Влад замялся. – Я просто никогда не бывал в подобных заведениях…

– И дай вам бог не бывать в них и впредь.

Женщина достала из стола стопку бумажных папок, быстро нашла нужную и открыла.

– Так, что тут у нас? Кравский Сергей Иванович, поступил к нам в начале августа… Так… Метастазы в костных тканях… фентанил…

Молча полистав документы в папке еще несколько секунд, она закрыла ее и посмотрела Владу в глаза.

– Я не буду раскидываться медицинскими терминами, которые, думаю, будут вам малопонятны. Скажу как есть: мне очень жаль, но ваш брат близок к кончине.

– Я все понимаю. Сколько?.. Сколько примерно ему осталось?

– Я не могу вам назвать точный срок, но по моему опыту, ему осталось всего ничего. Неделя, может, меньше. Хорошо, что вы смогли приехать, он еще в полном рассудке.

– Когда я могу его увидеть?

– Да сейчас. Мы подпишем договор. Вы определились: будете хоронить или кремировать?