Элла Чак - Зона горизонта

– Мне до «Киевской».

– Не, на «Киевскую» не по пути.

– Тогда не надо.

Она сделала вид, что звонит по телефону. Окно закрылось, и машина тронулась. Возле Ани притормозила черная «Ауди». Из салона крикнул гнусавый голос:– Работаешь? Сколько?

Береговой резко сдал назад, «Порш» с визгом прокрутил резину по асфальту, выпуская из-под колес дымок.

– Эй! Ты че творишь, хороший, да?! – выбежал гнусавый, когда «Порш» замер в миллиметре от его капота.

– Вали, хороший, – рявкнул Береговой и посмотрел на Аню.

Предлагать дважды не пришлось. Она суетливо дернула пассажирскую ручку автомобиля, и та осталась у нее в ладони. Сломала! На такой дорогущей тачке!

– Прости! Это утомляемость металла! Я читала! – запихнула она оторванную ручку в бардачок. – Очень дорогая штука?

Костя дернул взглядом, не отвлекаясь от трассы:– Тридцать тысяч за одну.

– Ясно. Отдам после зарплаты. Если не вычтешь у меня все проценты!

– Таков приказ Моргун. Минимум пятьдесят штрафов в день. Твои я вычеркнул.

– Верни обратно! Не надо мне помогать! – вновь запротестовала Аня.

«Порш» остановился посреди МКАДа. Береговой уставился на пассажирку:

– Выйти придется через заднюю дверь.

– Не надо помогать мне с завтрашнего дня!

– Ты всегда такая упрямая.

Кажется, он не спрашивал, но она все равно ответила:

– Я не упрямая.

– Вот опять, – улыбнулся он.

– Зачем ты мне помогаешь? Сначала предупреждаешь про камеры, а потом предлагаешь уволиться.

– Есть причина.

– Говори! Какая?

– Марина тебе все расскажет. Для этого она оставила номер.

– Что – все?

Береговой отвернулся от трассы и уставился на Аню долгим взглядом, полностью игнорируя поток машин. Она смотрела на него в ответ и не собиралась сдаваться. Пять секунд, не моргая, они смотрели в глаза друг друга. Ладошки Ани взмокли. На лбу проступила испарина. Береговой надавил сильнее на педаль газа, и Аню втопило в кресло.

Десять секунд. Тридцать секунд.

– Перестань… – прошептала она. – Мы врежемся…

– Я. Все. Вижу.

– Хватит! – крикнула она и крутанула руль, когда перед ними тормознул белый «Пежо». Машина вильнула в сторону, подрезав таксиста.

– Успокой нервишки, Смирнова. Ты с Моргун собралась работать в конце концов.

Он заметил, что перегнул. Аня тяжело дышала и морщила нос. Она достала из сумки бумажные салфетки и приложила одну ко лбу.

– Ты же гонщица.

Кажется, он искренне удивился, что кто-то может впасть в ужас от гонки по трассе на скорости сто пятьдесят. Да еще когда водитель не смотрит на дорогу.

– Но не с повязкой на глазах! Я гоняю с такими же, а не со смертными! Когда вижу, что происходит вокруг!

– Уверена, что ты видишь все вокруг?

Аня выдохнула:

– А еще меня называли свихнувшейся…

– Все мы в холдинге того, Смирнова. Привыкай, – тормознул он на светофоре с рывком, чтобы встряхнуть новую ассистентку, – ты одна из нас.

– Ни за что, Береговой! Я сама по себе. И в холдинге я потому, что сама так решила!

Чем больше Береговой гнал Аню из холдинга, тем больше ей хотелось остаться. И хорошо, что теперь не ради одной Моргун. У нее появился вор и Кирилл.

– «Киевская».

– Поближе к рынку, пожалуйста.

– Уже закрыт.

– У меня там встреча с Мариной.

– Ясно.

Он вильнул в подземный паркинг соседнего бизнес-центра.

– Эй, что ты делаешь? Я одна пойду. Тебя никто не звал!

Она пробовала открыть дверь, но ручка была сломана, механизм не поддавался. Как только Костя остановил машину, Аня перелезла на заднее сиденье и открыла дверь оттуда. Береговой догнал ее и довольно сильно схватил за локоть, разворачивая к себе.

– Ты вообще ничего не понимаешь?

– Отпусти! – попробовала она вырваться, и Костя тут же разжал хватку. – Чего тебе от меня нужно?

– Помочь.

– Сама справлюсь! И, – потирала она локоть, – никогда меня так не хватай!

– Ждал, что ты врежешь мне в ответ, – улыбнулся он, «как обычно».

– Когда захочу – врежу!

– Девушка, что работала до Марины с Моргун… погибла. Ее нашли мертвой в том кабинете на первом этаже. Месяц, Смирнова. Она продержалась месяц и умерла.

– Погибла? Ассистентка Моргун?

– Повесилась на телефонном проводе. Случай признали самоубийством на почве стресса. Никто его не расследовал. Улик не было. Никаких следов проникновения или взлома.

– А камеры? Ты говорил, они везде!

– Но не возле склада всякой рухляди, где был ее кабинет.

– Костя, – подошла на шаг ближе Смирнова, чтобы снова почуять разнотравья. Ее раздражало в самоуверенном безопаснике все, кроме аромата поля, как аэрография на ее машине. – Я хотела уволиться. Сегодня. После того, как прочитала инструкцию, как Шмарко обыскивал вещи Марины, после разбитых каменных ваз, пока она пять часов орала на Виктора, после твоих штрафов, после поручения, которое дала Моргун. Я хотела уйти еще в обед.