Герман Макнейл - Черная банда. Серия «Мир детектива»

– Ответа не будет, спасибо, мисс Форбс, – сказал он, и, когда они снова остались одни, начал тихонько потирать руки – верный признак сильного волнения. – Кертис и Сэмюэл Бауэр найдены в трущобах Уайтчепела избитыми до полусмерти. В записке говорится, что их выпороли.

– Эти двое были в Баркинге прошлой ночью? – тихо спросил сэр Брайан.

Совершенно верно, сэр, – ответил инспектор.

– Чем они занимаются? – поинтересовался шеф.

– Торговля белыми рабами в самом грубом варианте, – сказал МакАйвер. – Обычно они сначала накачивают девушек кокаином или какой-нибудь дурью. Что вы теперь скажете о моей теории, сэр?

– Это еще одно очко в ее пользу, МакАйвер, – осторожно признал сэр Брайан, – но нужно гораздо больше доказательств. И, в любом случае, правы вы или нет, мы не можем позволить этому продолжаться. Нам будут задавать вопросы в парламенте.

МакАйвер многозначительно кивнул.

– Если я не смогу найти мужчину, который может поднять меня, как ребенка, и усыпить меня, то пусть я никогда не получу другого дела. Как младенца, сэр. Я… – Он беспомощно развел руками, и на этот раз сэр Брайан откровенно рассмеялся, хотя быстро обернулся, нахмурившись, когда дверь, ведущая в кабинет секретаря, распахнулась, впуская посетителя. Он мельком увидел возмущенную мисс Форбс, порхающую на заднем плане, словно канарейка, поклевывающая семена, затем повернулся к новоприбывшему.

– Черт возьми, Хью, – воскликнул он. – Я занят.

Хью Драммонд ухмыльнулся во все лицо и, к возмущению и изумлению инспектора МакАйвера, подняв руку, похожую на баранью ногу, ударил сэра Брайана по спине.

– Тыква ты старая призерная, – приветливо прогудел Хью. – Я понял по тому, как самка-пташка стучала по чему-то-там, что великий мозг активно ворочается, но, дорогой старина, я пришел сообщить о преступлении. Преступлении, которое я видел собственными глазами; наглое попрание законов, сажающее пятно на нашу прекрасную страну.

Он тяжело опустился в кресло и выбрал сигарету. Визитер был огромным человеком с одним из тех феноменально уродливых лиц, которые кажутся чрезвычайно приятными благодаря необычайному очарованию их владельцев. Ни одно человеческое существо не могло долго злиться на Хью. Люди либо улыбались, увидев негасимый огонек в голубых глазах здоровяка, либо были ошеломлены игривым ударом в грудь кулаком, соперничающим с паровым молотом. Мозгами он, по-видимому, обладал в минимальной степени; мышцами же обладал примерно как пять обычных крепких людей.

Но, в отличие от многих сильных мужчин, он мог двигаться поразительно быстро – что оказывалось неприятным удивлением для многих хороших боксеров-тяжеловесов. В дни своей юности Хью Драммонд, более известный близким как Бульдог, мог набрать сотню очков за чуть больше десяти секунд. И хотя одна мысль о таком выступлении сейчас заставила бы его покрыться холодным потом, он все еще был вполне способен развить скорость, которой позавидовали бы многие люди более легкого телосложения.

Между ним и сэром Брайаном Джонстоном существовала одна из тех дружеских связей, которые основаны на совершенно разных вкусах. Он был прислужником 2 2 В английских школах того времени старшеклассникам должны были прислуживать специально назначенные младшие ученики. Брайана Джонстона в школе, и по какой-то непостижимой причине тихая ученость старшего мальчика понравилась четырнадцатилетнему парню, уже тогда представлявшему собой массу мускулов. И когда однажды Джонстон, занимаясь своими законными обязанностями префекта 3 3 Ученики, на которых возлагалась обязанность следить за порядком в школе. , обнаружил, что молодой Драммонд довел мальчика на два года старше себя практически до состояния желе, симпатия стала взаимной.

«Он назвал тебя мерзавцем, – сказал Драммонд, слегка запыхавшись, когда его повелитель и хозяин мягко поинтересовался причиной беспокойства. – Вот я и мерзанул его.»

Это было слишком верно, и Джонстон со слабой улыбкой наблюдал, как «замерзанный» удалился с недостойной быстротой.

Затем он посмотрел на своего прислужника.

«Спасибо, Драммонд», – неловко заметил он.

«Чушь. Все в порядке», – ответил тот, неловко покраснев.

Вот и все. Но дружба, начавшаяся тогда, так и не закончилась, хотя жизненные пути развели их в противоположном направлении. Джонстону досталось заслуженное рыцарское звание и высокое положение в стране; Драммонду – столько денег, сколько он хотел, и спортивная жизнь.