Синтия Суонсон: Стеклянный лес

Как только я поселилась здесь, сразу же написала Шепарду. Я боялась писать ему из Барселоны, так как беспокоилась, что он напишет ответ. Я ведь знала, как отреагирует на это Пол. Как я уже сказала, он осуществлял тотальный контроль за всем. Я не могла даже дойти до почтового ящика, чтобы Пол не поколотил меня за это.

Но теперь мы с Шепардом переписываемся регулярно. Он пока не может ко мне приехать, потому что по-прежнему должен заботиться об отце, но пообещал, что когда-нибудь все же выберется в Грецию.

А вот история для вас, тетя Энджи. Я подумала, что она может вам понравиться.

Сегодня в мое кафе пришла женщина со светлыми, зачесанными назад волосами, в очках с оправой «кошачий глаз». На ней было льняное приталенное зеленое платье, с широким подолом и рукавами-фонариками. Словом, это платье прекрасно подчеркивало достоинства ее фигуры.

Я же была в своей обычной одежде: сандалиях на пыльных босых ногах, шортах и полупрозрачном топике, – ведь здесь ужасно жарко даже в это время года, когда туристы почти разъехались и сезон подходит к концу.

Посетительница села за столик в самом дальнем углу, и я наблюдала за ней краем глаза.

Конечно же, она не была моей матерью. Я не хочу, чтобы у вас сложилось неверное впечатление, тетя Энджи. Впрочем, мне очень хотелось, чтобы она оказалась ею. Но что есть, то есть.

Подойдя к стойке, чтобы расплатиться, посетительница сказала по-английски:

– Очень вкусно. У вас лучшая спанакопита из тех, что я пробовала в Греции.[26] Спанакопита – пирог с фетой и шпинатом.

Я кивнула, но ничего не ответила.

– Я в вашем городе проездом, – продолжила она. – Паром сделал здесь остановку, а я проголодалась и сошла на берег, чтобы пообедать.

– Паром отчаливает через двадцать минут, – сказала я. – Не опоздайте, а то застрянете здесь до пятницы.

Она улыбнулась.

– Не самое плохое для этого место.

Что ж: в этом она была права.

Наблюдая за тем, как незнакомка направляется к причалу, я подумала о своей матери.

Надеюсь, все то, что я сделала, и место, которое я выбрала в качестве дома, ей понравились бы. Я не смогла дать матери покоя, не смогла помочь ей жить жизнью ее мечты, и об этом буду жалеть до конца своих дней.

Но сама смогла обрести покой. Надеюсь, мать была бы за меня счастлива.

Берегите себя, тетя Энджи. И своего сладкого сына тоже.

Я завела мотор, отвязала лодку от причала и поплыла на середину озера Мичиган.

Мощное восемнадцатифутовое судно – такое же мощное, как мое выносливое юное тело, – стремительно летело по воде, заставляя чувствовать себя бесстрашной.

Я подумала о том, как много могу сделать.

Мне всего двадцать три года, и впереди у меня целая жизнь.

Нажимая на дроссель до тех пор, пока лодка не набрала максимальную скорость, я правила на северо-восток, прямо в волны озера Мичиган. Миновала Тофт-Пойнт, Мунлайт-Бей и маяк на острове Кана. Лодка подскакивала на волнах, но я крепко держалась и смело смотрела вперед.

Несмотря на значительную глубину, это озеро совершенно меня не пугало. Однажды, когда мой сын был совсем крохой, быстрота моей реакции спасла его, иначе он бы попросту утонул в этих водах. Я знаю, что смогу справиться со всем, что уготовит мне это озеро или жизнь.

Если оглянуться назад, можно разглядеть «Гордон Лодж». Отель процветал. Первоначальную постройку с деревянными стропилами заменили новым, более современным зданием, но ресторан выглядел так же, как и прежде. Я отплыла от берега так далеко, что «Гордон Лодж» и дома в Норт-Бее казались теперь крошечными точками на горизонте.

Наконец я заглушила мотор, позволив лодке свободно дрейфовать, и достала из кожаного саквояжа, который захватила с собой, деревянную коробку. Я не заглядывала в нее много месяцев, но знала, что все содержимое на месте: письма Пола брату и ответные письма Генри, чертежи бомбоубежища и ужасное, полное признаний любовное письмо Пола своей племяннице.

Под шпагат, опоясывающий коробку, я сунула письмо Руби – письмо, которое в той или иной степени свидетельствовало о совершенном ею преступлении: во второй и, я надеялась, последний раз в ее жизни.

Привязав к коробке тяжелый камень, который нашла возле пристани, я бросила ее в озеро. Коробка с тихим плеском погрузилась в воду и начала медленно опускаться на глубину.

Ни на секунду я не усомнилась в правильности своих действий. Ни на секунду не подумала, что следовало поступить иначе.