Дэвид Кроу - Бледнолицая ложь. Как я помогал отцу в его преступлениях

— Но вот как их чинить — понятия не имею.

Вздохнув, она оперлась локтями о стол.

— Так что ты собираешься делать?

— Вернуться в школу Уолтера Джонсона через двадцать лет и ткнуть вас носом в мой зарплатный чек. Там будет больше денег, чем у всех вас, вместе взятых, кто сидит в этом болоте.

Она откинулась на спинку стула и поджала губы. Честно говоря, эта бравада не убедила даже меня самого.

— У тебя тройки с минусом по всем предметам, кроме экономики. Математику ты провалил. Если я не ошибаюсь, мистер Форд — твой учитель по экономике и по совместительству тренер. Без него ты никогда бы не получил аттестат.

Она еще раз пролистала мое личное дело.

— Если все-таки решишь взяться за ум, единственное учебное заведение, которое тебя примет, это младший колледж Монтгомери. Они обязаны принимать всех с дипломом нашей школы.

— Шутите? Они обязаны меня принять?

Я встал и направился к двери.

— Тогда я на пути к успеху! Колледж Монтгомери, я уже иду!

В тот вечер, после ужина, я подслушал, как Мона говорила отцу, что мне надо до конца месяца подыскать себе другое жилье. Ей не стоило волноваться — я и сам горел желанием скорее съехать от них.

Отец вошел ко мне в спальню, когда я, лежа в кровати, читал « Вашингтон пост» .

— Мона говорит, тебе не дадут аттестат. Ты завалил математику и по другим предметам тоже не блещешь.

— На самом деле дадут. Я сегодня узнал. Тренер Форд уговорил остальных пропустить меня. Я вроде должен бояться самостоятельной жизни, но совсем не боюсь. Я прошел твою закалку.

Отец изумленно поднял брови.

— Какую закалку? Ну да, ты быстро бегаешь и много болтаешь, но больше ничего. Я оказался в таком же положении в двенадцать лет, когда умер мой папаша. Я был с тобой строг, но ты этого заслуживал. Бог мой, да ты мелкий варвар!

— Да уж, твое воспитание!

Я перебросил ноги через край кровати, встал и потянулся.

— Я смог выжить с тобой, матерью и Моной, так что готов к чему угодно.

Отец улыбнулся. Он принял это за комплимент.

— Ты — самый изощренный врун, каких я только знаю, а я знаю очень неплохих. Черт, да я и сам такой. Я видел тебя в деле. Ты можешь уболтать кого угодно. Это бесценно. Язык вывел бы тебя даже из Сан-Квентина, как меня когда-то, только гораздо быстрее.

— Я не знаю, что делать дальше.

Правда, я уже давно решил, что не стану заниматься ничем, за что можно угодить в тюрьму. Больше нигде мои способности не требовались, разве что в политике, но это была, на мой взгляд, совсем уж бесполезная профессия. Ежедневное чтение « Вашингтон пост» только укрепило меня в этом мнении.

— Жизненный опыт куда важней, чем образование.

Отец положил руки мне на плечи и посмотрел на меня сверху вниз с мягкой улыбкой.

— Официальное образование дает тебе зарплату. А самообразование может дать капитал. С официальным образованием у тебя всегда были нелады. Похоже, тебе не нравится работать на других людей, но в целом ты работы не боишься. Читай великие книги, учись у гениев всех времен и следи за языком. Пора тебе начать жить своим умом.

Отец желал мне добра, по крайней мере, в том виде, в каком сам его понимал, с учетом его причудливых представлений о родительском долге. Но что я буду делать в этом мире один? Плохой слух и зрение, да еще вдобавок дислексия оказались куда более серьезными препятствиями, чем я себе представлял. В учебе я отстал от своих одноклассников на световые годы.

И все-таки я чувствовал, что, несмотря на физические ограничения и все испытания, через которые мне пришлось пройти, а может, благодаря им, я многого добьюсь. Я не стану всю жизнь срезать дерн, наливать бензин и развозить газеты.

И уж точно я не собирался применять свои способности, чтобы скорей выбраться из Сан-Квентина.

После выпускного я купил за сто долларов потрепанный фиолетовый «Рамблер» 65-го года выпуска и чувствовал себя ограбленным. Из коробки передач подтекала жидкость, а маслом он плевался хуже того «Форда», который отец оставил маме, когда мы бросили ее.

Мать Джеймса предложила мне комнату и стол в их доме за двадцать пять долларов в неделю. За неимением других вариантов пришлось согласиться. Все лето я работал на стройке — клал фундамент для нового жилого комплекса. Погода стояла влажная и жаркая, а мне приходилось целыми днями возить в тачке бетон и тоннами разгружать кирпич и цементные блоки. Это было почти так же тяжело, как работа на дерновой ферме.