Роберт Блох - Чучело белки

У нее не было времени даже на то, чтобы заметить, что оно проходит . Но потом у мамы случился последний удар, затем были похороны, Лайла вернулась из колледжа и стала искать работу… И однажды Мэри Крейн посмотрела в большое зеркало и увидела там чье-то измученное, посеревшее и жутко постаревшее лицо. Она запустила в него чем-то тяжелым, и блестящая стеклянная поверхность со звоном рассыпалась на сотни осколков, и одновременно Мэри почувствовала, что разбилось не только зеркало — вместе с ним на бесчисленные осколки разлетелась она сама.

Лайла стала ее утешением, и даже мистер Лоуэри немного помог, проследив за тем, чтобы их дом был продан без лишней волокиты. После выплаты налога на наследство и всех формальностей у сестер осталось две тысячи долларов наличными. Лайла устроилась на работу в музыкальный магазин в нижней части города, и они переехали в небольшую отдельную квартирку.

— А теперь ты отправишься в отпуск, — сказала Лайла. — В настоящий отпуск. Нет, не спорь! Восемь лет семья ехала на тебе — теперь твоя очередь отдыхать. Я хочу, чтобы ты поехала куда-нибудь. В круиз, может быть.

Кончилось тем, что Мэри поднялась на борт «Каледонии», и после недели, проведенной в карибских водах, в зеркале на стене ее каюты больше не отражалось это серое лицо. Она снова стала походить на молодую девушку (уж больше двадцати двух мне точно не дашь, решила она про себя), и, что было важнее, на влюбленную молодую девушку.

Это не было то бурное сумасшедшее чувство, которое она испытала при встрече с Дейлом Белтером. Это даже не напоминало обычный круизный роман с прогулками по палубе под луной.

Сэм Лумис был лет на десять старше Дейла Белтера, и его характер был куда спокойней, но она полюбила его. Ей казалось, что наконец-то ей тоже улыбнулось счастье, пока Сэм не объяснил ей кое-что.

— Я, можно сказать, выдаю себя не за того, кем являюсь на самом деле, — сказал он. — Понимаешь, все дело в этом скобяном магазине…

И он рассказал ей все.

Он работал в скобяном магазине в небольшом городке Фейрвейле, на севере. Магазин принадлежал его отцу и со временем Сэм должен был унаследовать дело. Год назад отец умер, но после приведения дел в порядок молодого человека ожидал неприятный сюрприз.

Дело он унаследовал, как и ожидалось, однако вместе с магазином ему досталось примерно двадцать тысяч долларов долга. Здание было заложено, товар заложен — даже страховка, и та была заложена. Отец Сэма не удосужился посвятить сына в детали своей рискованной игры на бирже — а также на бегах. Но от последствий этого уйти было некуда. Перед Сэмом Лумисом оставалось лишь два пути: объявить о банкротстве или попытаться отработать долги.

Он выбрал последнее.

— Это хороший магазин, — объяснил он. — Я никогда не разбогатею, но восемь — десять тысяч в год мне обеспечены. А если удастся начать стабильную торговлю сельхозтехникой, то и больше. Я уже выплатил четыре с лишним тысячи. Думаю, еще пару лет, и я рассчитаюсь со всеми.

— Но я не понимаю — если ты в долгах, каким образом ты смог позволить себе этот круиз?

Сэм ухмыльнулся.

— Это приз. Точно: я выиграл конкурс среди продавцов продукции одной фирмы по производству сельхозмашин. На круиз я не замахивался, просто пытался заработать побольше, но выяснилось, что я занял первое место в своем округе.

— Я хотел получить наличные вместо круиза, но ничего не вышло. Или путешествие — или ничего. В торговле сейчас небольшое затишье, в магазине у меня работает честный помощник, вот я и решил устроить себе бесплатное развлечение. И вот я здесь. И вот ты здесь, — он снова ухмыльнулся, потом вздохнул. — Жаль, что это не наш медовый месяц.

— Сэм, а почему бы ему не быть им? Я хочу сказать…

Он опять вздохнул и покачал головой.

— Нам придется подождать. Еще два — три года, и все будет выплачено.

— Но я не хочу ждать! Мне нет дела до денег. Я могу уйти из агентства, работать в твоем магазине…

— И спать в нем, как я? — ему удалось выдавить из себя улыбку, но она получилась не более веселой, чем недавний вздох. — Да, да. Я устроил себе спальню в подсобке. Питаюсь по большей части печеными бобами. В городе говорят, что я прижимистей, чем местный банкир.

— Но какой в этом смысл? — спросила Мэри. — Я хочу сказать, что если бы ты жил прилично, ты выплатил бы долги на год позже, ну, чуть больше. А пока…

— А пока я живу в Фейрвейле. Это хороший городок, но маленький. Все знают обо всех все. Пока я вкалываю, меня уважают. Все стараются покупать у меня — они знают, как обстоят дела, и видят, что я не бездельничаю. У отца была хорошая репутация, несмотря ни на что, и я хочу, чтобы такая же была у меня и у моего дела. И у нас, в будущем. И это самое главное. Ты понимаешь?