Кэтрин Фоксфилд - Хорошие девочки умирают первыми [litres]

Раздражение Авы сменилось стыдом за то, что она не заметила истинной причины плохого настроения Джоли. Ее брат. Сцена фрик-шоу. Ава открыла рот, собираясь заговорить, но не смогла вымолвить ни слова. Джоли никогда не рассказывала о пожаре, и Ава не знала, с чего начать.

– Пожарные сказали, что он, должно быть, заснул, покуривая сигарету, – тихо произнесла Джоли. – Наш дом был под завязку забит всяким огнеопасным дерьмом, так что все взорвалось в считаные секунды. Как будто родители изо всех сил старались покупать только то, что может гореть. Занавески, диван, даже обои.

– Мне очень жаль, – выдохнула Ава.

– Он не выглядел живым, – продолжала Джоли почти злобно. – Когда его вытащили, я подумала, что он мертв. Я рассказывала тебе об этом? О том, как он выглядел?

Ава уставилась на свои руки. Джоли тяжело дышала – слышались короткие рваные вдохи.

– Ora pro nobis peccatoribus [13] Молись за нас, грешных ( лат .). , – пела Имоджен.

– Я бы пошла на все, лишь бы забыть, – сказала Джоли уже тише.

Ава знала, что она чувствует. Некоторые вещи будто прилипают к тебе. После того, как столкнешься с ними, становишься совершенно другим человеком. Они словно оставляют в твоей душе след, который ничто и никогда не смоет. А что же грандиозные планы Авы превратиться в новую личность? Всего лишь попытка закрасить эти самые пятна.

– In hora mortis nostrae. Ave Maria [14] И в час нашей смерти. Радуйся, Мария ( лат .). .

Тишина. Кажется, даже электронная музыка аттракционов исчезла.

Никто не аплодировал. Все смотрели, как Имоджен самодовольно спускается по ступенькам и возвращается на свое место. Компания сидела в ошеломлении, пока Клем наконец не вернулся на сцену. Уже не с таким важным видом.

– Гм, кто-нибудь хочет быть следующим? – поинтересовался он.

Тишина.

– Кто-нибудь?

– Да, я! – заявил Ноа, поднимаясь. Он неторопливо прошел за занавески и тихонько захлопал в ладоши.

Джоли взглянула на Имоджен, сидевшую на соседней скамейке.

– Кажется несправедливым, что кто-то вроде Имоджен может быть настолько талантливым. Талант есть у каждого из собравшихся здесь, кроме меня. Когда-нибудь все вы так или иначе прославитесь, и только я не продвинусь никуда. – Для Джоли такое проявление уязвимости было нехарактерным.

– Я не мечтаю стать известной, – возразила Ава. – Просто хочу что-то из себя представлять.

– Разве это не одно и то же?

Ава натянуто улыбнулась, но ничего не ответила.

– Во всяком случае, Джоли, ты бесстрашная. Ты можешь стать кем только пожелаешь.

– Кем угодно, если для этого не нужно врубать мозги, – пробормотала Джоли.

– Стань каскадершей. Лайкра, шрамы, дэт-метал.

Джоли, казалось, обдумала это, а затем весело фыркнула.

– Может быть, кто-то будет спонсировать меня, чтобы я делала дурацкие вещи. Все то, что остальные боятся попробовать. Профессиональная сорвиголова.

– Ну вот, видишь! – воскликнула Ава. – Я и не слышала никогда о настолько реалистичных и достижимых планах.

Джоли усмехнулась ей, и на мгновение она стала той подругой, которую помнила Ава. Но когда Ноа выскочил на сцену, улыбка Джоли погасла.

Ноа держал в одной руке бутылку водки, а в другой – что-то, напоминавшее гигантскую спичку. Нет, не спичку. Факел заклинателя огня. Ава поморщилась, когда Ноа вылил спирт на факел и зажег его. Он сделал большой глоток из бутылки. Джоли вцепилась в край скамейки с такой силой, что костяшки ее пальцев побелели.

– Это безопасно? – поинтересовался Клем, отступая назад.

Ноа сделал первый глоток и пожал плечами.

– Скорее всего, нет.

– Идиотская идея, – пробормотала Джоли. – Он убьет себя, если вдохнет.

Ноа глотнул еще. Помолчал, потом выплюнул водку дугой и поджег факелом. Вспышка пламени, казалось, возникла из ниоткуда, ярко-голубая, с фиолетовыми и оранжевыми прожилками. Она выглядела почти потусторонней, и Ава подумала, что стоит протянуть руку, коснуться огня – и ты ощутишь странную прохладу. Это было прекрасно. А потом ветер изменил направление.

Огненный шар взорвался, превратился в чудовищные щупальца, которые ползли к зрительному залу. Казалось, пламя двигалось в замедленном темпе, протягивая к Аве свои изогнутые когти. И в каждом его языке метались вопящие лица. Брызги спирта покрыли лицо Авы, и она ощутила короткую вспышку жара.

Ливия, Эсме и Олли радостно закричали, а Ноа застенчиво улыбнулся, держа в руке горящий факел. Он бросил его в костер и поклонился.