Шарлотта Линк - Дом сестер

— Вы думаете, что для Германии все закончится плохо?

Прошло некоторое время, прежде чем Петер ответил:

— Все закончится плохо. Я думаю, будет конец света.

— Как хорошо, что вы здесь в безопасности, — воскликнула Виктория.

Он вымученно рассмеялся.

— Ах, Виктория… Вы, вероятно, не понимаете, но это как раз то, что не дает мне спать по ночам. Моя мать и моя сестра там. Вы знаете, Германия сама развязала войну, и на нас лежит вина за это. И все-таки это моя родина . Моя страна, которая сейчас стоит на грани катастрофы. Я не могу этого забыть. А я сижу здесь… и ничего не делаю. Ничего!

Наступил декабрь. Петер становился все более удрученным. Его вежливость, его приветливость остались неизменными, но казалось, что ему все тяжелее делать веселое лицо. Он часто погружался в чтение книг, стоявших в гостиной, — в основном классики, — и, похоже, находил в этом определенное утешение. Два раза собирался уехать из Уэстхилла, намереваясь как-то пробираться во Францию, а оттуда — в Германию. Но четыре женщины так долго уговаривали его не делать этого, что он уступил им. Как намеревался он пересечь пролив? Пассажирские суда больше не ходили — из-за подводных лодок. Тогда как? На военном корабле? Без документов?

— И сразу забудьте о рыбацких шхунах, — предупредила его Фрэнсис. — На море сейчас зимние штормы. Если вас и не застрелят, то вы утонете.

Штайн понимал, что она права, но его беспокойство росло, и Фрэнсис было ясно, что она не сможет удержать его. В один прекрасный момент он не выдержит состояния бездействия — и рискнет своей жизнью. Его это устраивало больше, чем перспектива дожидаться окончания войны на уединенной ферме в Северной Англии.

Наступало Рождество, и все решили сделать для него этот праздник особенно красивым. Петер рассказал им о традициях немецкого сочельника, которые в Англии, где раздача рождественских подарков происходила утром 25 декабря, не были так известны. Теперь они украсили маленькую елку, которую Штайн срубил 24 декабря, и Аделина приготовила праздничную еду — несмотря на карточную систему, которая и в сельской местности ощущалась все сильнее. Она припасла ингредиенты для огромного пудинга с изюмом — и, конечно, сделала индейку, несколько салатов и большое количество сладостей.

Петер был растроган.

— Вы не должны были пренебрегать вашими рождественскими традициями в пользу немецких обычаев! — сказал он.

— Вы, конечно, сегодня вечером вспоминаете о своих маме и сестре, — тихо сказала Виктория. — И мы хотели немного облегчить вам эти воспоминания.

Фрэнсис сначала предложила не слушать в этот вечер никаких новостей — но в конце концов все они столпились вокруг приемника. Диктор сообщил об отчаянном положении, в котором находилась Шестая армия Гитлера в Сталинграде, окруженная в разрушенном городе, обреченная на смерть от голода и холода. Гитлер отказался от капитуляции.

— Этим он убьет их, одного за другим, — сказал Петер с окаменевшим лицом.

Он не заметил, как пряди волос снова упали ему на лоб, — молодой и по-своему ранимый. Лора смотрела на него так восторженно, будто в его лице ей явился Святой Дух.

— Никто не оставит умирать целую армию, — возразила Фрэнсис, — никакой Гитлер!

Петер покачал головой:

— Он не пойдет на попятную. Он в неистовстве.

Свечи на елке мигали. Виктория вскочила со своего места.

— Сегодня я не хочу больше ничего слышать о войне! — воскликнула она. — И ничего больше о Гитлере! Давайте же наконец раздавать подарки.

За окном шел снег, в камине горел огонь. После того как замолчал голос из приемника, на дом опустился мир. Все дружно сидели и все вместе распаковывали подарки. Виктория подарила Петеру книгу.

— «Стихи Роберта Бёрнса», — прочел он. — Как замечательно. Спасибо, Виктория!

На младшей сестре было черное бархатное платье, по которому струились ее светлые, как жидкий мед, волосы. У нее были раскрасневшиеся щеки, и выглядела она молодой и расслабленной, какой уже давно не была.

— Это стихи о любви, — сказала она.

Петер улыбнулся.

— И вы написали прекрасное изречение на первой странице… Я действительно очень рад.

Фрэнсис вытянула шею, чтобы прочесть надпись, но на расстоянии ничего не смогла разобрать. Она недоверчиво посмотрела на сестру: неужели и та увлечена Петером?

Лора произвела фурор своим подарком. Она связала для Петера свитер, объемный, теплый, с воротником гольф, из шерсти темно-серого цвета. Все были ошеломлены, так как никто никогда не видел, чтобы Лора вязала.