Ингар Йонсруд - Калипсо

– Хм, – ответил Фредрик.

Около площади Александра Кьелланда он остановился у дома престарелых и инвалидов. Кафа попросила его заехать сюда.

– Спасибо, – сказала она и выскочила из машины.

Фредрик еще никогда не видел пакистанца в парике. Но когда Джавад Джавас нагнулся к посудомоечной машине, следователь понял, что иссиня-черная копна на темени никак не могла расти бок о бок с седыми волосинками на шее. От приложенного усилия Джавад издал стон, точно так же, как застонал Фредрик, когда положил свое полицейское удостоверение на барную стойку полторы минуты назад.

– Этот русский, – фыркнул Джавад и покачал головой. – С ним было так щертовски много проблем.

Фредрик был не совсем уверен, что Джавад Джавас пакистанец, хотя акцент явно указывал на это. Выглядел он скорее как североафриканец. Еда, которую подавали в этом окрашенном в темный цвет заведении со стенами, покрытыми войлоком ирландского зеленого цвета, была греческой.

Фредрик побывал уже у двух торговцев овощами и одного продавца подержанных машин. Всех их объединяет одно – владельца зовут Джавад. Так же, как и человека, заплатившего Леониду Гусеву итоговую зарплату в конверте. И вот теперь Фредрик стоял в этой забегаловке. Сквозь немытые окна он различил дом, где жил Гусев, с другой стороны парка.

– Он тут работал?

– А вы в полиции не общаетесь между собой?

– Что вы имеете в виду?

– Они уже приходили и хотели поговорить о Леоне. – Джавад взял стакан и поднес его к свету. – Леон, Леон, Леон. Что такого сделал старик Леон?

– Приходили из полиции?

– Не знаю. Но кто еще ходит вот так и спрашивает? – Джавад сделал произношение норвежским. – Расскажите мне о нем! Покажите ваше документы! Какая температура в холодильной камере? Почему у вас просроченные сосиски?

Он широко улыбнулся и подмигнул Фредрику.

– Я шучу. Я знаю, что полиции дела нет до сосисок. Это работа Службы по надзору за пищевыми продуктами.

– Но… Тот, кто приходил…

– Нет, это не мужчина. Старуха.

– Она не оставила вам свой номер?

Владелец покачал головой. Фредрик сел на барный табурет и попросил кофе.

– Что вы рассказали ей?

– То же, что расскажу и вам сейчас, – ответил Джавад.

Около года назад Леонид Гусев увидел объявление в окне, где было написано, что им требуется помощь. Джавад представлял себе кого-нибудь моложе, школьника или в таком духе, но Гусев был настойчив.

– Кроме того, он явно хотел, чтобы ему платили наличными, – резко сказал Фредрик. – Не платить налоги. Выгодно для русского и выгодно для вас.

Джавад посмотрел на него грустными глазами.

– Налоги, – пробормотал он и потряс указательным пальцем перед лицом Фредрика. – Вы думаете, у меня нет детей? Вы думаете, моей старой матери не нужна помощь, когда она болеет? Потому что я иностранец? Я плачу налоги, все, кто здесь работают, платят большие налоги. Но Леон не мог платить налоги. У него не было разрешения. На работу.

– Бедняга, – иронично отозвался Фредрик.

Леонид Гусев был прекрасным поваром и отлично делал свою работу. Но через несколько месяцев он начал отлынивать. А однажды Джавад застал Гусева за тем, что Гусев подавал бесплатную еду какому-то гостю.

– И не в первый раз, как я понял. Я сказал, что ему нельзя так делать. Но он продолжал. Опаздывал, иногда вообще не приходил. Поэтому когда… – Джавад поднял уголки рта и раскинул руки. – Расчет.

Гостем был крупный мужчина с маленькими опасливыми глазками. Приличного возраста и абсолютно лысый.

– Вы знаете его имя?

– Нет. Но это он забрал конверт с деньгами.

Джавад плечами показал, как тот вразвалку зашел в кафе. Как боксер.

Фредрик поблагодарил его и пошел к выходу. Когда он открыл входную дверь, зазвонил колокольчик, и холодный ветер подул в лицо. Фредрик остановился и сощурился от снежной вьюги. Затем захлопнул дверь и вернулся обратно к стойке. Джавад вопросительно взглянул на него. Фредрик положил перед собой визитку. Перевернул ее и показал на телефонный номер.

– Объясните, кто вы такой, и скажете, что друг русского опять нарисовался.

Мусака Джавада Джаваса оказалась не так уж плоха, и Фредрик, завидев фигуры на улице, быстро запил ее остатки чуть теплым кофе. Полутемное помещение ресторана было поделено на две части, и гостям нужно было пройти через галерею, чтобы попасть внутрь зала. Никаких других посетителей здесь не оказалось, и Фредрик сел у окна. Держа в руках пустую кружку, он ждал, когда раздадутся звуки шагов по каменному полу в переходе.