Ингар Йонсруд - Калипсо

Вместо того, чтобы подойти к Кафе, он поспешил к кофемашине в коридоре и вернулся с двумя чашками.

– С понедельником?

Она подняла глаза и еле заметно улыбнулась.

– Привет, Фредрик.

И до того, как он успел придвинуть стул к столу, она повернула к нему монитор.

– Узнаешь этого парня?

Фредрик наклонился ближе. От Кафы пахло сном.

– Твою мать.

– Вот-вот. Тересе Грефтинг послала мне этот файл вчера вечером. Они нашли его отпечатки в «БМВ».

У мужчины на снимке было удлиненное, угловатое лицо. Нездоровая кожа не выбрита, тупые глаза уставились пустым взглядом на тюремного фотографа. Длинные жидкие светлые волосы свисали с обеих сторон головы. Убийца с ледорубом. Вонючее чудовище, которое хотело убить его в квартире Леонида Гусева.

– Хорошо, – сказал Фредрик и уселся на стул.

Кафа была воодушевлена.

– Они все выходные работали над машиной. Тересе пишет, что похоже кто-то пытался протереть салон тряпкой, смоченной в спирту, но, видимо, зря старался. Эксперты нашли отпечатки двух человек. Микаэля Морениуса, он же владелец машины, и вот его, – сказала она, направив непокрашенный ноготь на экран. – Синдре Борх. В уличной среде известен как Каин.

– Уличная среда…

– Профессиональный преступник. Без определенного места жительства. Садился и выходил из различных учреждений до тех пор, пока не стал половозрелым.

Кафа не рискнула употребить другое определение.

– Синдре Борх вырос с матерью в Холменколленосене. Относительно благополучная дамочка, адвокат в фирме. Сейчас мертва. Десять-пятнадцать лет назад он был довольно известным рэкетиром. Осужден за разные насильственные преступления, наркотики и сутенерство.

– Это неудивительно.

– Я нашла протокол его старого допроса после изъятия амфетамина. Он тогда и сам был под хорошим приходом. Но в последние годы как будто бы успокоился.

Спиды, подумал Фредрик. Одно из худших существующих сегодня веществ. От него люди становятся психами, жестокими, непредсказуемыми, не едят и не пьют, а слезть со спидов – ад, если уже попался на крючок. Дилеры мешают эту наркоту с всевозможным дерьмом, от стирального порошка до картофельной муки, к тому же эта дрянь дешевая. Пятьсот крон налички, и скромного достатка потребитель может испытывать эти страдания с пятницы по понедельник.

– Мне не показалось, что он успокоился во время нашей последней с ним встречи.

– Да уж, – сказала Кафа. – Но в последние годы его арестовывали только один раз. За хранение темгезика.

Фредрик вопросительно пожал плечами.

– Такое же вещество, как субутекс, только помягче. Синтетический опиоид, используется, чтобы вывести наркоманов из героиновой зависимости. Болеутоляющее и успокаивающее. Те, кто употребляют темгезик как наркотик, обычно колются шприцем или толкут таблетки в порошок и нюхают.

Кафа сделала быстрый глоток кофе, половину процедив между зубов обратно в чашку, и перелистнула на следующую фотографию. На ней были цветы, которые они видели в окно машины, несколько шоколадных сердечек в красной оловянной фольге и маленькая открытка, какие обычно дают бесплатно в цветочных магазинах. «Моей самой любимой Лин».

– Лин?

– Я как раз над этим работаю.

Она положила свою руку на руку Фредрика.

– Тебя ничего не поражает в этом?

Он откинулся на стул назад, но не отнял руки.

– Каин, – сказала она. – Если есть Каин, то должен быть и Авель?

Женщина, надвинув шапку низко на лоб, прятала нос и рот в толстый, обнимающий шею шарф. Снег лежал даже на Финнмаркгате, улице с оживленным движением, и ей пришлось наклониться вперед и, толкая детскую коляску, прокладывать себе тропу по пешеходной дороге, ведущей от парка к музею Мунка. Фредрик выключил подогрев сидений и нетерпеливо постучал пальцами по рулю. Дворники беспрестанно носились по лобовому стеклу.

– Ты права, – сказал он, не глядя на Кафу. – Каин и Авель. Их двое. Каин использовал ледоруб, чтобы убить Леонида Гусева, и тем же орудием убили Морениуса. Что закоренелый наркоман мог хотеть от таких людей? Агента разведки и русского невозвращенца? Каин разговаривал с кем-то по телефону перед тем, как собирался убить Юдит Йедде в подвале Морениуса. Есть кто-то, кто стоит за всем этим. Заказчик.

– Кстати, у него был рак, – сказала Кафа.

– У кого?

– У Гусева. Звонил патологоанатом Хайссман. У генерала было полно метастаз. Нелеченый рак. Ему недолго оставалось.