Валерия Комарова - У самого синего моря [litres]

– Тебе же плевать на меня, с какого хера тебя волнует, с кем я сплю. Ты же сбежал, испугался ответственности, что это всё может быть серьёзно, а не на один раз. А теперь ты обвиняешь меня в распутстве! – яростно шептала Алина и била мужчину. – Да я с Лёшей себя нужной почувствовала, что человек мне доверился, не побоялся признаться, что он оступился. Может, впервые мне показалось, что человек действительно хочет быть со мной, а не с любой другой. Да, может, он врал обо всём, но я поверила в это. Я была счастлива, пока ты всё не испортил! Зачем, зачем ты влез, мы бы уехали с ним, и всё было бы хорошо.

Внезапно она обессиленно опустилась на кровать и зарыдала.

– Ничего бы хорошо не было. Нельзя ложью или человеком заполнить пустоту внутри. Я не жалею, что вмешался. Он – преступник, ты для него – разменная монета, – жёстко сказал Дэн. – Когда всё закончится, делай что хочешь. Если решишь, что Герман – это твоя судьба, я не буду мешать, клянусь.

Мужчина взял подушку и хотел было уйти, но Алина остановила его. В глазах девушки плескались боль и ярость, а где-то на дне еле контролируемый страх. Она прижалась к нему всем телом и поцеловала, осознавая, что наутро будет жалеть об этом.

Боль смешивалась со страстью, причиняя любовникам невыносимые страдания, но при этом связывая их сильнее любых высших чувств и целей. В тусклом свете настольной лампы их тела были еле видны, но стороннему зрителю было понятно без слов, что это не просто случайный секс, что между двумя людьми прочная связующая нить, которая причиняет каждому из них страдания. Занавеска еле заметно шелохнулась, тень легко скользнула по крыше пристройки и исчезла.

– Слышал, что ты связался с какой-то девкой. Поражаюсь твоей удачливости, по уши в дерьме, а девки всё равно липнут. Она хоть в курсе, кто ты? – хохотнул костлявый, точно скелет, мужчина средних лет с абсолютно лысой головой.

Алексей усмехнулся и молча подлил собеседнику коньяка в стакан. Бывший хозяин, а ныне просто старший товарищ и деловой партнёр заехал как нельзя кстати. Час назад он оставил пакет с флешкой в номере и теперь жутко нервничал, не взбрыкнёт ли девушка в последний момент и не расскажет тому парню. Мысли о том, что Алину что-то может связывать с Дэном, порождали неконтролируемую ярость.

– Ты чего сам не свой ходишь? Всё ж уже порешали. Или есть другие проблемы? Ты скажи, я по-дружески всё устрою, – заметил нервозность Алексея мужчина.

– Юлий Викторович, о чём вы? Какие у меня теперь могут быть проблемы? Вы же приехали, теперь нам ничто не мешает наладить поставки через порт. Послезавтра познакомлю вас с новыми партнёрами, и всё будет на уровне, – пообещал Алексей.

– Баба хвостом крутит? – вдруг сочувственно спросил мужчина.

– Угу, хрен какой-то рядом с ней крутится, никак не поймаю их, – согласился он, желая избежать лишних вопросов.

– Вот же… – лаконично выразился старший товарищ. – Любишь её? Иди и скажи ей об этом! А с этим хреном завтра разберёмся, я ему сам выдерну ноги.

Алексей недоумённо посмотрел на Юлия Викторовича, но всё-таки схватил куртку и выбежал на улицу. Бывший хозяин иногда мог поразить добросердечностью. Ещё пару недель его чуть не грохнули по заказу Юлика. Даже когда оказалось, что Алексей ни при чём, хозяин пять часов подряд «воспитывал» нерадивого ученика в подвале. Это не рассорило их окончательно, но заставило задуматься обе стороны о том, чтобы продолжать работать вместе.

Для себя Алексей решил, что это последнее дело с Юликом. Несмотря на то, что тот поддержал, когда мужчина стоял одной ногой на зоне, другой – на краю многоэтажки, воспитанник не готов был всю жизнь копаться в грязи и общаться с подонками ради подачки. Признаться, подачка была значительная, её хватало не только на безбедное существование с дорогой тачкой и красной икрой, но и немного откладывать на чёрный день. Любимая бабка, к сожалению или к счастью, не дожила до этих «золотых» лет. Поход на войну особо ничего не дал, лишь больше озлобил мужчину и противопоставил его государству. Иногда Алексей себя ловил на мысли, что лучше бы остался там, там было как-то проще, свои и чужие, свои платили деньги, чтобы он убивал чужих. А здесь не было «своих», любой «свой» завтра мог оказаться «чужим» и наоборот. Поэтому, когда объявился старый дружок, он без раздумий согласился на последнее дело, которое должно было озолотить их на всю жизнь.

Отель практически тонул в темноте, светилась лишь пара окон. Мужчине даже стало немного жутковато. После всего здесь случившегося он, видевший многое в этой жизни, не рискнул бы оставаться тут. Где-то недалеко завыла собака. Алексей порадовался, что Семён приютил Чарли. Думать сейчас о лохматом друге он не мог себе позволить.