Харлан Кобен - Всего один взгляд. Невиновный

— Я могу сдаться, но только тебе, именно тебе. Мы пойдем куда-нибудь и подождем по крайней мере до часа ночи.

— Почему до часа ночи?

— Ты считаешь, я убил Дэрроу или Тэлли?

— Во всяком случае, тебя уж точно нужно допросить.

— Я не о том тебя спрашиваю. Думаешь, я убил их?

Лорен нахмурилась:

— Нет, Мэтт. Лично я не думаю, что ты имеешь к этому отношение. А вот твоя жена — да, вполне возможно. Я знаю ее настоящее имя. Знаю, что она скрывалась, была в бегах долгое время. Полагаю, что Максу Дэрроу стало известно, что она жива. Думаю, они стали охотиться за ней, а ты каким-то образом оказался меж двух огней.

— Оливия невиновна.

— Вот в этом я не уверена, — сказала Лорен.

— Предложение остается в силе. Я готов сдаться, но лишь тебе. Пойдем куда-нибудь, обсудим ситуацию, подождем до часа ночи.

— Куда-нибудь? Ты ведь не знаешь, где я сейчас.

— Ну-ну, — сказал Мэтт. — Я точно знаю, где ты сейчас.

— Но откуда?

В трубке раздался щелчок. Черт, он отключился. Лорен уже собралась набрать номер и попросить проследить, откуда поступил звонок, как вдруг на ее плечо опустилась чья-то рука. Она обернулась. Мэтт стоял у нее за спиной, словно из воздуха материализовался.

— Итак, — произнес он. — Я не сглупил, что доверился тебе?

Когда самолет приземлился, распоряжаться начал Кэл Доллинджер. Йейтс к этому давно привык. Многие ошибочно принимали Доллинджера за тупого исполнителя, грубую физическую силу, а Йейтса считали мозговым центром. На деле же их отношения напоминали скорее политическое партнерство. Адам Йейтс был кандидатом, который всегда оставался чистеньким. Кэл Доллинджер действовал за кулисами и был готов казаться плохим парнем.

— Давай, — сказал Доллинджер. — Звони ему.

Йейтс позвонил Теду Стивенсу, агенту, которому поручили следовать за Оливией Хантер по пятам.

— Привет, Тед. Ты все еще у нее на хвосте? — спросил Йейтс.

— Так точно.

— Где она?

— Вы не поверите. Едва сойдя с трапа, миссис Хантер направилась в заведение под названием «Похотливый бобер».

— Она все еще там?

— Нет. Ушла с какой-то черномазой стриптизершей. Я топал следом и довел их до помойки с трейлерами в западной части города.

Стивенс продиктовал адрес. Йейтс повторил его вслух, для Доллинджера.

— Значит, Оливия Хантер сейчас в трейлере стриптизерши? — уточнил Йейтс.

— Да.

— Есть там кто еще?

— Нет. Они вдвоем.

Йейтс взглянул на Доллинджера. Они уже обсудили этот момент, договорились, что выведут Стивенса из дела, и решили, каким именно образом действовать дальше.

— Хорошо, спасибо, Тед. Пока можешь быть свободен. Встретимся у меня в офисе в Рино через десять минут.

— Меня кто-то сменит? — спросил Стивенс.

— Нет необходимости, — ответил Йейтс.

— Что-то я не врубаюсь.

— Оливия Хантер работала в клубах этого Чубчика. Вчера мы ее маленько прищучили.

— Она много знает?

— Достаточно.

— Что она делает с этой черной цыпочкой?

— Ну, она обещала нам, что попробует с ней поговорить. Убедить чернокожую дамочку, Кимми Дейл, танцовщицу из клуба «Похотливый бобер», тоже поработать на нас. Хантер утверждала, что эта Дейл много чего знает. Вот мы и дали ей возможность. А там посмотрим, как она сдержит слово.

— Похоже, что собирается сдержать.

— Ага.

— Значит, мы в хорошей форме.

Йейтс покосился на Доллинджера:

— Да, пока Чубчик не узнал, можно выразиться и так. Ладно, встречаемся у меня в офисе через десять минут, Тед. Там еще потолкуем.

Йейтс нажал кнопку «конец связи». Они уже были в зале прилета, направлялись к выходу. Йейтс с Доллинджером вышагивали плечом к плечу, так повелось у них еще с начальной школы. Жили они в Хендерсоне по соседству, в одном квартале, на окраине Лас-Вегаса. Жены их дружили еще с колледжа, где делили одну комнату на двоих, и до сих пор были неразлучны. Старший сын Доллинджера дружил с Анной, дочерью Йейтса. Каждое утро отвозил ее в школу.

— Должен быть какой-то иной путь, — сказал Йейтс.

— Другого нет.

— Мы переступаем черту, Кэл.

— Мы и прежде переступали.

— Но не так же!

— Нет, не так, — согласился Кэл. — У нас семьи.

— Да.

— Тут все точно и просто, как в математике. По одну сторону знака равенства у нас одна персона. Кэндес Поттер, бывшая стриптизерша, вероятно, даже кокаинщица и старая шлюха. И она путалась с разными тварями, такими как Клайд Рэнгор и Эмма Лимей. Это одна сторона уравнения, так?