Роуз Карлайл - Девушка в зеркале [litres]

– Пожалуйста, мне всего лишь нужно попить и поесть! Я практически ничего не ела с тех пор, как это произошло, но я не хочу как-то задерживать ваше расследование. Будьте добры, возьмите вахтенный журнал на берег. Там записаны наши координаты, когда она исчезла.

Я уже почти научилась. Не называй никаких имен. Говори просто «она». Изъясняйся туманно, словно тебе невыносима сама мысль об этом. Будто ты не можешь припомнить. Пусть увидят, как ты путаешься и запинаешься.

Мужчины в форме один за другим спускаются в катер. Пока мы ждем на жарком солнце, инспектор раскрывает вахтенный журнал. Переворачивает страницу за страницей, исписанные аккуратным почерком Айрис с обратным наклоном – красноватые чернильные строчки чуть смазаны движущейся слева направо левой рукой. Ее последняя запись – в восемнадцать ноль-ноль двадцать восьмого марта. Точная и беспристрастная, широта и долгота указаны до трех цифр после запятой. «Движение под мотором строго на зюйд для пересечения экваториальной зоны. Ветер переменчивый, шквалистый. Ход шесть узлов. Море неспокойное».

А следующая страница уже заполнена каракулями какой-то психбольной. Снятые с экрана GPS координаты нацарапаны вкривь и вкось, почти нечитаемы, перемазаны засохшей кровью. Поверх грубо набросанной схемы района начиркана решетка поиска, усеянная кривыми стрелочками. Никто не узнал бы в этих закорючках почерк любой из близнецов.

Инспектор захлопывает журнал и ведет меня на боковую палубу. Катер болтается у нас под бортом довольно низко, но даже при всей моей слабости и жажде я могла бы вмиг спрыгнуть вниз. Но все-таки опираюсь на твердое плечо Адама – он хватает меня за левую руку, инспектор за правую, и оба осторожно опускают меня, словно куколку, прямо в протянутые снизу мускулистые руки. И вот я уже посреди моря мужчин – старательно пыхтя, они держат меня на весу, пока покачивающийся катер бьется о борт «Вирсавии».

Что-то накатывает на меня изнутри, словно океанская зыбь. Получается! Я могу быть Саммер! То, чего я не знаю, – это лишь мелкие подробности. Адам кажется таким знакомым в моих объятиях, словно мы с ним сто лет женаты.

Я вобрала в себе саму сущность Саммер. Ха, да я упражнялась в этом всю свою жизнь! Я и есть Саммер. И каждый мужчина в поле зрения из кожи вон вылезет, только чтобы мне помочь.

Безумие, охватившее меня на борту «Вирсавии», будет моей лучшей подругой. Саммер ничего не помнит, Саммер, похоже, какая-то другая, Саммер все путает… Да естественно, путает! Там, в океане, она потеряла свою душу!

Больше меня не с кем сравнивать. Нету больше никого с более полной грудью, более нежной улыбкой, с целомудрием, сочащимся из каждой поры… Близнецы с возрастом становятся все меньше похожи друг на друга, но теперь этого не произойдет. Саммер и Айрис вернулись к тому, с чего начали. Они опять одно человеческое существо. Одна девушка. И зовут ее Саммер Роуз.

Спрыгиваю с полицейского катера на берег, и на сей раз головокружение реальное. Бетонный пирс абсолютно непоколебим, но я хочу, чтобы он раскачивался. Надо бы радоваться, что стою на твердой земле, но тело тоскует по ритму «Вирсавии». Прямо передо мной – заросшая травой площадка, отливающая яркой зеленью. Жирная почва так и пропитана влагой, меж стеблей травы проблескивают дождевые капельки. Спотыкаясь, устремляюсь к ней, в сопровождении неотвязного эскорта из Адама и инспектора, словно какая-нибудь знаменитость или арестант. Опускаюсь во все это мягкое великолепие, прижимаю лицо к зелени. Едва удерживаюсь, чтобы не втянуть в себя мокрую траву прямо вместе с землей.

Грудь сотрясается от всхлипываний, но я слишком обезвожена для слез. Слышу мужчин у себя за спиной – их жалостливое бормотание, словно они видят перед собой раздавленного машиной котенка. И вот наконец Адам подносит мне что-то к губам. Бутылка.

Все пью и пью. А когда уже готова лопнуть, лью воду себе на голову. Лицо, шея, все тело вдруг становятся прохладными и свежими. Волосы и саронг прилипают к коже.

Утолив жажду, впервые обращаю внимание на окрестности. Мы на какой-то улочке – типичной тропической улочке, заполненной ярко одетыми людьми. Все таращатся на нас. Оглядываюсь по сторонам, почти что ожидая увидеть свою сестру-близняшку, стоящую среди них.

Вперед выступает какая-то пожилая тетка с озабоченным лицом.

– Простите, сэр, мадам, я из яхт-клуба, – обращается к нам она. Ее глаза мечутся между мной и Адамом, который поднимает меня обратно на ноги. – Мы слышали ваш радиообмен. Хотим выразить свое глубочайшее сочувствие. Милости просим вас обоих в яхт-клуб. Там есть душевые и еда, есть где прилечь. Чувствуйте себя как дома.